Сэр Ланселот сидел в обнимку с сэром Кэем, в руках они держали по кубку вина и горячо орали о своих подвигах, перебивая друг друга.
— А ты помнишь, как мы свалили четырех великанов!..
Сэр Кэй глотнул из кубка и поправил:
— Их было пятеро. Разве ты забыл, как с последним мы дрались у пропасти. А четырех оставили еще в долине.
— Как же, как же! Пройдя перевал, мы расстались…
— Да, не на перевале мы расстались, а у колодца. Ты остался поить коня, а я двинулся дальше… — поправил сэр Кэй.
— Колодец был еще раньше, до дракона! Постой, а ведь ты прав. Мы расстались у колодца, а дракон напал на меня после того, как ты уехал. Прости, друг, но я не окликнул тебя тогда: драться вдвоем против этой бестии неинтересно. Я покончил с ним на четвертом часу битвы ударом снизу по горлу, прямо под огнедышащую пасть. Поверишь, нет, но кровь у монстра тоже оказалась огненная, и спасло меня лишь то, что рядом был колодец, и я сразу бросился в него.
— Это хорошо, что ты сумел одолеть врага, — похвалил сэр Кэй. — Потому что я не смог бы прийти тебе на помощь: я столкнулся с двумя двухголовыми драконами. Они напали на меня с воздуха и сразу изжарили моего коня, так что драться мне пришлось пешим. Да, работа была не из легких. А когда я убил обоих и распорол им животы, из одного выскочил другой прекрасный конь. Очевидно, дракон проглотил его прямо живьем и не так давно, потому что бедолага не успел еще перевариться. Кстати, ты слышал, Ланселот, что на востоке объявился огромный дракон.
— А как же! Говорят, он погубил уже двести рыцарей, и я как раз собираюсь ехать на восток.
— Прекрасно! Я с удовольствием составлю тебе компанию.
— Э, нет, дружище Кэй. Не думаю, что вдвоем у нас что-нибудь получиться. Эти твари настолько трусливы, что не решатся напасть на двух рыцарей, а летают они высоко, и достать их не будет никакой возможности.
— Ты прав, дружище Ланселот, но все же я поеду на восток. Думаю, что если отправлюсь на день позже, ты еще не успеешь убить эту бестию.
Продолжая травить байки и нахваливать свои подвиги, рыцари пировали еще до полудня, а после Ланселот надел латы, собрался в дорогу и покинул замок приятеля.
* * *
…Рыцарь ехал по пустынной долине. Солнце стояло высоко, и нагретые доспехи жгли даже сквозь одежду. Ланселот отцепил бурдюк с водой и, плеснув себе за шиворот, зарычал от удовольствия. Он был опытным путешественником, и хоть любил приврать, реальных побед у него тоже хватало. Правда, не над чудовищами, а над другими воинами. За острый меч, а не за длинный язык Ланселот снискал к себе уважение.
