Вначале я вполне справлялся с сексуальным опьянением, но по мере того как Фло все больше возбуждалась, стал чувствовать, что теряю над собой контроль. Мне настолько нравилось ласкать ее необыкновенно красивое тело, что я Вознамерился любой ценой продолжить это занятие. Неожиданно во мне что-то закрылось, и я ощутил себя значительно увереннее. Туман стал выветриваться из головы, но почему-то тело стало нагреваться. Я бы не сразу обратил внимание на это явление, не считая его серьезным, если бы Фло не отреагировала мгновенно и очень взволнованно. Перевернув на спину, она с силой встряхнула меня за плечи.
— Немедленно прекрати! Слышишь?!
В первые секунды я не понимал, что ее так напугало. Но когда жар во мне усилился, сообразил, наконец, что попал в какую-то неприятность. Попытки вернуться в обычное свое состояние к успеху не привели. Я чувствовал, что меня словно заклинило, и сработавший однажды механизм более мне не повиновался.
Обвив меня руками и ногами, Фло так крепко стиснула свои объятия, что я услышал, хруст своих косточек. Нагревание значительно замедлилось, но не прекратилось. Взорвавшись огненным вихрем, Фея оторвала меня от земли, резко дернула вверх и закружила в воздухе. По телу разлилась, наконец, приятная прохлада, однако плюхнулся я на песок уже настоящей ледышкой. Новое состояние оказалось просто невыносимым. Меня ужасно тошнило, но облегчиться не было никаких сил. Голова раскалывалась на мелкие кусочки, а тело заполняла отвратительная пустота.
Сгустившись, вихрь превратился в девушку. Она стояла надо мной и холодно меня разглядывала. Неожиданно Фло сообщила совершенно безжалостным тоном, что я сделал глупость и, скорее всего, сейчас умру. Она добавила, что ничем не может мне больше помочь. После чего отвернулась и пошла прочь.
От возмущения во мне что-то сдвинулось и встало на место. Тотчас по телу разлилось приятное тепло, и я почувствовал, как возвращаюсь к жизни. Фло тут же оказалась рядом, схватила меня за уши и, с наслаждением встряхивая, стала приговаривать:
— Ах ты, мелкий сукин сын, самонадеянный дурак, олух царя небесного, чертов простофиля…
Фло была неистощима на «лестные» эпитеты, и я терпеливо сносил все это, понимая, что она совершенно права. Наконец она успокоилась, прижалась щекой к моей груди, и мы долго так лежали, тихо радуясь, что все обошлось.
— Что это было, — рискнул я нарушить молчание.
— Ты надул себя моей энергией как воздушный шарик, самоубийца чертов. Я тебя очистила, но твой просвет (ну, та выемка на энергетической оболочке, помнишь?) очень опасно открылся. Ты едва не умер.
