Пошел процесс по координации научно-исследовательских работ и борьбы против их дублирования. Он заставил меня задуматься о своей дальнейшей работе. Дело в том, что во ВСГИ преимущественно работа велась по зерновым и кормовым культурам, а по овощным культурам в 3-х километрах от института была организована Одесская овощная селекционная опытная станция, поэтому если раньше был отдел овощебахчевых культур, то потом отдел был преобразован в группу, а затем группу влили в состав отдела картофеля и поэтому перспектив на расширение и продолжения работ по овощным культурам не было, что в конечном итоге пришло к полной ликвидации работ по овощным культурам. Поэтому я, не дожидаясь ликвидации овощной группы, стал искать место для своей дальнейшей работы. И тут жена, зная о моей попытке устроиться на работу в Минске, предложила в отпуск съездить в гости к её дяде ― Дробышевскому Василию Васильевичу, родному брату матери моей жены, являвшемуся членом бюро Белорусской коммунистической партии и министром автомобильной промышленности, и у него выяснить сможет ли он помочь в устройстве на работу. Мы так и сделали. Её дядя и вся его семья очень радушно приняли нас, потом он загорелся желанием помочь нам. Однако примерно через неделю он сказал, что разговаривал с президентом академии и тот сообщил, что директор института биологии Н. В. Турбин категорически отказался принимать меня на работу, поскольку я закончил аспирантуру в Институте генетики АН СССР, где директором являлся Т. Д. Лысенко. В общем, мне стало ясно, что надо искать другое место. И тут всплыла Грибовская овощная селекционная опытная станция, где в 1956 году умер заведующий лабораторией селекции и семеноводства столовых корнеплодов Агапов Степан Петрович. В 1957 году дирекция намеревалась объявить конкурс на эту вакантную должность. Об этом мне сообщил Ершов Иван Иванович, с которым мы общались ранее. После этого я собрал все необходимые документы и во время отпуска посетил Грибовскую станцию, встретился с директором станции академиком ВАСХНИЛ Елизаветой Ивановной Ушаковой, зам. директора станции по науке Химичем Романом Евстафьевичем, Ершовым Иваном Ивановичем и рядом других сотрудников станции. Все одобрительно отнеслись к моему переходу на работу на Грибовскую станцию. Особенно активно в тот период ратовал за меня Роман Евстафьевич. Я уехал удовлетворённым и убеждённым в успешном решении своего вопроса.
Однако прошло несколько месяцев, и я получил письмо от Ивана Ивановича Ершова о том, что временно исполняющий обязанности зав. этой лабораторией Рабунец Николай Афанасьевич очень "поплакался в жилетку" ряду активных женщин-сотрудниц станции и они буквально "атаковали" Елизавету Ивановну, требуя поддержать кандидатуру Рабунца Н. А., а мне отказать, мотивируя тем, что хотя тот и не имеет учёной степени, но является практиком и ему придётся обучать меня по селекции и семеноводству столовых корнеплодов. И, несмотря на решительную поддержку моей кандидатуры со стороны Химича Романа Евстафьевича, Елизавета Ивановна сдалась и согласилась поддержать кандидатуру Рабунца Н. А., а её решение в те времена имело силу закона. И Иван Иванович советовал мне найти авторитетного учёного, который смог бы переубедить Елизавету Ивановну и рекомендовать ей поддержать именно мою кандидатуру.
