После возвращения делегации формировались семьи для переезда, которые распродавали недвижимое имущество и скот, получали от государства так называемые безвозмездные "подъёмные" ссуды и ранней весной выезжали в Сибирь.
По приезду на ст. Глядень закупили на рынке лошадей, сбрую, телеги и необходимый инвентарь для строительных и сельскохозяйственных работ. По прибытию в деревню Боровая приступили к строительству изб и домов. В частности, одна из улиц застраивалась родственниками Кононковых. Первым был крестовый дом моего деда Максима, вторым ― пятистенный дом моего отца, затем крестовый дом моего дяди Ефрема, родившегося уже в деревне Боровой, через несколько домов появился дом моей тети Татьяны, моей крёстной, по мужу Новиковой. Необходимо отметить, что царское правительство издало закон, по которому переселенцы на 10 лет освобождались от всех налогов. Более того, по закону, в случае войны не все мужчины призывного возраста мобилизовались в армию: в каждой семье освобождалось от воинской повинности не менее одного, как кормильца этой семьи.
В 1908 году родился мой старший брат Аркадий, разница в возрасте у нас составила 20 лет (я самый младший в семье). Всего у нас было семь братьев и одна сестра (не считая двух умерших ― одного в 3-х летнем возрасте и другого брата ― в 18 летнем возрасте от воспаления легких).
В период Первой мировой войны мой отец участвовал в боях с немцами в 1914-1915 годах, был награжден Георгиевским крестом, ранен и где-то в 1915 году демобилизован.
Итак, 10 сентября 1928 года я родился в деревне Боровой Павловского сельсовета Березовского (ныне Назаровского) района Красноярского края. Это был период распространения антирелигиозной пропаганды и поэтому я вначале не был крещён. Однако моя мать настояла на том, чтобы меня окрестить, а то что получается, говорила она, все семь детей крещёные, а один будет "нехристем". В итоге, в возрасте одного года и восьми месяцев меня повезли для проведения обряда крещения в деревню Павловку (в 3 км от Боровой), где был расположен сельсовет и действующая церковь. Когда мне исполнилось 8 лет я слышал, как старшие в разговоре между собой вспоминали моё крещение. Крёстными стали моя тетя Татьяна и её муж. Поехали на самом резвом жеребце, запряжённом в дрожки с кошовкой, то есть на дрожках устанавливалась кошовка, где впереди место для управления лошадью, а сзади два места для пассажиров. Дело происходило в мае месяце, а в Сибири в это время, как известно, часто наблюдались похолодания, даже выпадение снега. И в тот год крёстная одела шубу. Доехали до церкви нормально, крещение прошло тоже нормально, но при возвращении домой случилась следующая история. Дороги, как известно, в России раньше, да и теперь, не отличались хорошим состоянием, они были полны колдобинами. И вот, при спуске с возвышенности в низину, на одной из колдобин выскочил курок передка, передок дрожек стал бить по задним ногам жеребца и тот перешел на галоп. Видя такое дело, крёстная сняла полушубок, засунула меня в рукав и на ходу выпрыгнула из кошевки, а крёстный изо всех сил натянул вожжи. На счастье, внизу был колодец типа журавль и местный житель, набиравший воду, видя такую картину, развернув журавль с ведром воды наперерез ходу жеребца, практически посадил его "на круп" и остановил повозку. Далее благополучно довезли меня домой целого и невредимого.
