— Что уж теперь ехать… — сказал Петька хмуро.
— Нужно ехать, — твердо проговорил Сергей Михайлович. — Человек умер, а дело его не умерло. Остались ученики, осталась клиника. Суть не в этом… Понимаете, хлопцы, что значит, когда теряешь надежду? Лена верила в профессора, — понимаете? Не в дело его, а в него лично… Она знала одно: Одесса, профессор Филатов — и через месяц она здорова. Теперь нет профессора… Она плачет, и мы ничего не можем с ней поделать.
По тому, как произнес Сергей Михайлович это «мы», ребята поняли, что несчастье Лены — несчастье общее. Видно, так полагается у тех, кто живет бродячей и трудной жизнью: они привыкли делить работу и хлеб, и горе на всех поровну.
— Ну, а вы, путешественники, далеко собрались? — спросил Сергей Михайлович.
— По реке поплывем. А там посмотрим…
— Через порог пойдете?
— Пойдем.
— Думаете, там она?
— Лена? — спросил Петька.
— Атлантида…
— Чего? — спросил Юрка.
— Я же говорил: она расскажет, — сказал Димка. — Она обещала никому не рассказывать…
— А я и есть никто, — улыбнулся Сергей Михайлович. — У меня — в одно ухо влетело, в другое вылетело. Только Атлантида, хлопцы, не здесь; она на дне Атлантического океана, в районе Азорских островов. Хотя… Ученые до сих пор спорят о том, где ее искать. Одни помещают ее в Средиземном море, другие — в Черном, и даже — в северных морях…
— А здесь ее не может быть? — спросил Юрка.
— Здесь?.. — Сергей Михайлович прищурился и внимательно посмотрел на Юрку. — А может быть и здесь! — весело сказал он. — Ищите. Только не заблудитесь, чтобы вас потом искать не пришлось. Вот возьмите, — он протянул им компас.
— У нас есть компас.
— Такого нет.
Такого компаса, как часы, с ремешком, у ребят действительно не было.
— Ну, прощайте. Может, встретимся… Спасибо вам за Лену.
— Почему — за Лену?
— Подрастете — поймете. — Сергей Михайлович по очереди пожал всем руки и ушел.
Через несколько минут цепочка рабочих скрылась в тайге. Постепенно замолкли их голоса, и тогда стали слышны другие звуки: шелест высокой травы, скрип стволов и птичье крикливое веселье.
А ребята думали о людях, ушедших в тайгу. Эти люди шли напрямик, не выбирая дороги.
Дороги соединяют города. Многие ходят по дорогам. Это удобнее. А есть другие — их целое племя, — они не выбирают гладких путей, они идут по неудобной земле: через болота и горы, через леса и пустыни. Но там, где они прошли, вырастают новые города. И после них остаются дороги. Наверное, есть какая-то сила, которая заставляет человека сворачивать с утоптанных троп туда, где труднее. Ребята смутно ощущали в себе частицу этой силы. Им тоже хотелось идти вперед и искать, но они не знали, куда нужно идти и что нужно искать.
