В середине июля сего года среди дунган Пржевальского уезда начали циркулировать слухи, что их всех заберут и пошлют на войну. В то время как администрация уезда объясняла инородцам условия их призыва на тыловые (работы, партия дунган человек в 70–80, подлежащих призыву, бежала в Китай в направлении на Аксу и Кульджу. Так как русские дунгане за свое сорокалетнее пребывание в России не утратили тесных родственных и торговых сношений с китайскими дунганами, го им обеспечен был приют их китайскими родственниками, и они могли легко укрыться от преследования и розысков. Бегство дунган послужило примером для киргиз, которые были смущаемы разными мусульманскими агитаторами, введшими их в заблуждение относительно действительных условий их призыва. Оставаясь внешне спокойными и подчиняясь распоряжениям властей, в десятых числах августа киргизы начали общее восстание в Семиречье. Скопление их большими массами в отдельных пунктах, как на ярмарках, лишило администрацию возможности успешной борьбы с ними, чтобы подавить восстание в зародыше. Сделавшись хозяевами положения, киргизы в течение десяти дней выжгли и вырезали наполовину Джаркентский, Пишпекский уезды и полностью смели Пржевальский уезд, за исключением гор. Пржевальска, на который вели правильную осаду. Дунгане Пржевальского уезда, принявшие участие в этих волнениях и действовавшие в заговоре с киргизами заодно, должны были первые оставить своих сообщников и бежать в Китай, после того как их селения были подожжены и совершенно уничтожены высланными для этого казаками, к тому же киргизы не могли упустить хорошего случая, чтобы не ограбить и дунган.
Мятеж этот сопровождался ужасными грабежами и убийствами, носившими чисто азиатский характер, мужское население поголовно убивалось, дети же и женщины подвергались гнусным насилиям и уводились в горы, где они принуждались выйти замуж за киргиз, изменив предварительно свою веру[73].
Первая волна беглецов в пределы Китая, состоявшая исключительно из дунган, совершенно была неожиданна для китайских властей и застала их врасплох, чтобы противодействовать ей хоть сколько-нибудь. Первые партии дунган, в несколько человек, начали появляться в гор. Уч-Турфане, ближайшем пограничном пункте, 15–16 августа, в дальнейшем поток этот начал возрастать до нескольких тысяч в день, так как помимо русских дунган бежали китайцы и китайские дунгане, занимавшиеся торговлей и другими профессиями. Поведение всей этой массы было настолько угрожающим, что согласно донесениям командированного мною в Уч-Турфан драгомана Консульства коллежского секретаря Стефановича китайские власти сами опасались возможности подобных беспорядков в своих пределах, поэтому о каких-либо мероприятиях, направленных к задержанию или выселению бежавших, на чем настаивал перед китайскими властями коллежский секретарь Стефанович, не могло быть и речи, все усилия китайских властей, не располагающих к тому же достаточными военными силами в гор. Уч-Турфане, были направлены к тому, чтобы избежать скопления беглецов в самом городе и предотвратить раздачей хлеба и провизии возможный голодный бунт этих измученных дорогой беглецов.
