В своё время Н. П. Дубинин поднял на щит работы В. Сахарова по получению тетраплоидов гречихи, у которой семена были значительно крупнее, чем у диплоидной. Утверждалось, что это прорыв в селекции и описывались радужные перспективы внедрения в производство тетраплоидной гречихи. Однако общая урожайность зерна у тетраплоидной гречихи оказалась в несколько раз меньшей, чем у диплоидной. На этом и закончился "бум" с полиплоидией. Тем не менее, в изданном недавно четырёхтомном собрании трудов Н. П. Дубинина были вновь полностью перепечатаны хвалебные "оды" в честь тетраплоидной гречихи, хотя эти утверждения не нашли подтверждения в сельскохозяйственном производстве. При переиздании эпистолярного наследия Н. П. Дубинина издатели должны были либо изъять эти материалы и не перепечатывать, либо сделать примечание, в котором указать, что эти положения не нашли подтверждения в производстве, чего к сожалению, не было сделано.
Чтобы читатель сам мог составить свое мнение о работах Н. П. Дубинина в период Великой Отечественной войны, мы приведем некоторые выдержки из текста его книги "Вечное движение".
"Как только в первый раз я усыпил эфиром несколько дрозофил и стекло со спящими мушками положил под объектив бинокулярной лупы, а затем посмотрел на них сквозь окуляр, я понял, что сердце мое навсегда отдано этому очаровательному, чудному созданию. Неведомо было мне в тот час, что величайшие мои радости и величайшие горести будут связаны с этой безобидной, прелестной фруктовой мушкой, что ее имя будет звучать и как проклятие и как призыв и что я буду сурово осужден многими противниками генетики за мою любовь к ней…
В Алма-Ате в 1942–1943 годах я экспериментировал с дрозофилой. Сады, склады и винный завод в Алма-Ате были полны миллионами плодовых мушек. Здесь был неисчерпаемый резерв материала для экспериментов по естественным популяциям. Опыты с дрозофилой, заложенные в Алма-Ате, послужили одному из моих самых крупных исследований по генетике популяций.
После сбора дрозофил было заложено несколько сот линий, и опыт начался. Этот опыт превратился в обширнейшее исследование, которое продолжалось в течение трех лет — до 1945 года.
В Москву были привезены 20 ящиков с дрозофилами из Алма-Атинских популяций, и здесь, в московской лаборатории продолжилась работа по выявлению природы явления внутрипопуляционного гетерозиса
С осени 1943 года исследовательская работа у нас заметно усилилась еще в одном направлении. Наряду с изучением природы внутрипопуляционного гетерозиса, которое проводилось на линиях дрозофилы, привезенных из Алма-Аты, мы детально стали изучать некоторые процессы эволюции популяций на дрозофилах, обитающих на севере, в том числе в Москве и в окружающих ее районах. Это был другой вид дрозофилы, который называется дрозофила погребальная, или, по-латыни, дрозофила фунебрис. Это более крупные сравнительно с плодовой дрозофилой черные мушки, живущие на портящихся овощных и других отбросах (подчеркнуто нами ― П. К.).
