подтвердило правильность ключевых положений мичуринской биологии.
Изменение приоритетов. Предложения мичуринцев по ускорению внедрения достижений науки в производство, по приоритетному развитию тех направлений биологии, которые имели прямой выход на задачи сельского хозяйства страны, были гораздо ближе к требованиям заказчика-государства, чем ориентация вейсманистов на развитие "мировой науки" и теоретические исследования, имевшие неопределённую связь с текущей сельскохозяйственной практикой. Это отмечал, например, постоянный оппонент Т. Д. Лысенко и всего мичуринского направления в биологии Н. П. Дубинин: "Т. Д. Лысенко поставил вопрос о необходимости связывать науку с практикой… Это правильно. Именно поэтому И. В. Сталин на съезде колхозников-ударников в 1935 году во время его выступления сказал: "Браво, Лысенко!". общественное звучание позиции Т. Д. Лысенко было предпочтительнее"[31].
Практические успехи мичуринцев в селекционной работе и агротехнике повышали их личный научный авторитет и значимость развивавшегося ими направления в глазах общественности и руководства страны.
В результате приоритеты в биологических и сельскохозяйственных науках во второй половине 1930-х гг. сместились в сторону мичуринского направления. Его лидеры получили назначения на ответственные посты, а их программам была дана финансовая и информационная поддержка. Сталинское руководство СССР поддержало в 1935-40-х гг. группу Лысенко, мичуринцев, потому что они обещали дать и реально давали относительно быстрое ― не через десятки лет ― улучшение положения в сельском хозяйстве. Напротив, практические неудачи вейсманистов снизили и их личный научный авторитет и значимость их работ в глазах руководства страны. "Провал обещаний, данных Н. И. Вавиловым и А. С. Серебровским на пятилетку 1932-37 гг. серьёзно подорвал веру в силы генетики <вейсманизма>"[32]. Убедительно обосновать перспективность своих теоретических изысканий для сельскохозяйственных задач вейсманисты также не смогли. "Генетикам <вейсманистам> не удалось доказать важность своего направления" (Бенедиктов).
Друзья и враги. Ещё одним результатом дискуссий между мичуринцами и вейсманистами, точнее, результатом широкого освещения этих дискуссий в прессе, стало установление симпатий или антипатий к ним в обществе. Если в 1920 — первой половине 30-х гг. выраженную сознательную поддержку вейсманистам оказывали лишь несколько хорошо "подкованных" троцкистов из партийно-политической верхушки, а мичуринцы вообще не имели собственных постоянных "спонсоров", то в результате освещения дискуссий в центральной печати своё отношение к ним определили разные социальные слои и течения. Вейсманисты стали пользоваться устойчивой поддержкой либеральной и атеистической интеллигенции, остатков троцкистов, космополитически настроенной части советского общества. Мичуринцы завоевали симпатии учёных-практиков, специалистов сельского хозяйства, новаторов науки и производства, патриотических кругов, прагматиков из сталинского руководства страны и, что было особенно важно, самого Сталина, чья позиция по затрагивавшимся в дискуссиях научным, мировоззренческим, социально-политическим вопросам почти полностью совпадала с их взглядами. Эти группы стали оказывать информационную и иную поддержку своим протеже.
