Старик внизу, с белой бородой, вытягивал из воды невод.
– Как рыбка? Ловится? – крикнула ему Баба-Яга.
Старик схватил с песка камень:
– Лети отсель, проклятая!
– Не ловится! Не ловится! – захохотала Баба-Яга. – И жана у тебя старая. И изба. И сам – не Иван-царевич.
Зайчику стало неловко. Он обернулся к Бабе-Яге:
– Зачем вы так? Пожилому человеку…
– А чё он? Рыбку златую поймал, а распорядиться не сумел. Тьфу! Голь перекатная.
Старик что-то кричал, размахивал кулаками. Но они не слышали.
Перемахнули через песчаные дюны, пролетели над чахлым болотцем, и снова внизу пошёл лес. Но уже чёрный, тревожный.
Огромные разлапистые ели, вековые сосны. И вдруг – лес расступился, полянка. Пошли на посадку.
Метла прошуршала концом по траве. Они пробежали несколько метров…
Всё. Приземлились.
– Чуть чулок не потеряла, – проворчала бабка. – Штопаю, штопаю… А новые купить – где деньки?
Зайчик заметил на краю полянки избушку. На курьих ножках. Очень похожих на огромные "ножки Буша". Только с когтями.
С грохотом распахнулась дверь, и на крыльцо выпрыгнул Волчище. Серая спина, рыжеватое брюхо. Злые зелёные глаза.
У Зайчика сердце упало в пятки.
– Ничего себе, "старче", – только и сказал он.
Волк понял свою ошибку, скорчился, захромал:
– Кости старые. Поясницу свело. Голова разламывается. В ушах шум. Ой, плохо мне, плохо!
– Бедный ты мой, болезный, – погладила его бабка. – Совсем развалился. Ну, ничаво, Кузьма. Травкой тебя напою. Отойдёшь.
– Не отойду, – прошамкал Кузьма. – Чую – не отойду.
– Расплакался. Лучше дровишек принеси. И шишек на самовар. А ты, солдатик, располагайся. Сначала – чаёк, потом банька. Вся хворь из тебя и выйдет.
"Знаем мы ваши чаи, – подумал Зайчик. – Сказки читали. Чашечку выпьешь – другая не потребуется".
Но вслух сказал:
– Люблю чай! Больше всего на свете. Больше капусты, морковного сока. Больше самих кочерыжек.
– Чаво? – удивилась бабка. – Какого сока? Морковного?
– Берёзового, – поправился Зайчик. – В походе – жара, пылища. Ни воды, ни ручья. Только соком этим спасаемся.
– Какой летом сок? – удивилась бабка. – Ты чаво, милай? Сок берёзовый по весне! И то самой ранней.
– По весне! Правильно. Мы его на целый год запасаем. В банках. Трёхлитровых. Крышками закатаем и пьём.
– Крышками? – удивилась Баба-Яга.
– Крынками, – поправился Заяц. – Крынками трёхлитровыми.
– Не нравится мне этот солдат. Ох, как не нравится! – шёпотом сказал Кузьма.
– Чаво?
– Трусливый больно. Такие солдаты не бывают. И духом от него пахнет.
