Всем известно, что при внезапном падении за доли секунды производится множество относительно целесообразных действий, сообразующихся с желанием падающего сохранить себя и падающий предмет от повреждения. Неосознаваемая психическая активность при регулировании этих действий оказывается более быстрой и целесообразной, чем в том случае, если бы все двигательные акты надо было осознать и осмыслить.
Сокращенные формулы мышления, готовые понятия, тонкие двигательные акты и другие виды деятельности могут осуществляться благодаря автоматизации и погружению большей части промежуточных этапов в сферу неосознаваемой психической активности.
Нам, врачам-психиатрам, приходится встречаться с нарушениями этой автоматизации в клинике. Тем более понятно значение ее в нормальном течении всех жизненных отправлений. Дезавтоматизация наступает, например, при так называемой психастении, при неврозах навязчивых состояний, когда укороченные двигательные формулы нецелесообразно удлиняются и больной вынужден болезненно перерабатывать все то, что раньше осуществлялось «вне сознания». Такой человек начинает заниматься «умственной жвачкой», страдальчески ища ответа, отчего синее не красное, а легкое - нетяжелое.
В силу чрезмерно развитой аналитичности и критики такие лица мало и трудно поддаются обычному словесному и гипнотическому внушению. Однако им помогает субсенсорная подача психотерапевтических формулировок.
Мы разрабатываем подобные методы не только с лечебной, но и с психогигиенической целью для лучшего восприятия студентами учебных программ. Проводятся опыты по адресовке пороговой и подпороговой информации как по отношению к слуховому анализатору, так и зрительному. Сразу же вслед за сенсорной подачей на слуховой анализатор следует сублиминальное подкрепление информации, записанной на магнитофонной ленте. Субсенсорное воздействие на зрительный анализатор моделировалось по методике, разработанной в Софийском центре суггестологии и суггестопедии. Исследуемым предлагалось в течение 10 секунд смотреть на табло, на котором было написано 12 букв, нанесенных в таком порядке, чтобы они напоминали какую-нибудь другую букву. Затем исследуемые получали листки, на которых в азбучном порядке были напечатаны 32 буквы русского алфавита. Таким образом, внимание испытуемых студентов было направлено на буквы, нанесенные на табло, а о расположении букв в определенном порядке умалчивалось. Однако на листках с алфавитом студенты неосознанно подчеркивали и ту букву, в форме которой располагалась информация, необходимая для запоминания.
