— Даже так? — опешила девушка. — Мне твоё лицо очень знакомо…
— Уже забыла, как меня потчевала галетами с кофе? А кофе, кстати, «г», никогда не переносил этот суррогат 3-в-1. Чего уставились? — видя ошарашенные взгляды обоих, ухмыльнулась «девочка». — Прошлый аккаунт «Маши Шустовой» пришлось засветить из-за бегства с детдома. Теперь вот в этом парюсь. И всё из-за вас. Значится так. Идентификаторы ваши практически готовы, но весь вопрос как попасть в зону перехода. Наземный вам никто не сможет организовать — слишком большая вероятность засветки всего проекта. Остаётся воздушный. Обратно в Калугу вам хода нет, придётся угонять самолёт здесь. Бомбардировщик нам не по зубам, по некоторым причинам, так что остановим свой выбор на Ил-2. Там кабина на двоих, как раз то, что доктор прописал. Здесь неподалёку есть аэродром перегона поступающих с завода истребителей в военные части. Организуем вам экскурсию туда, с целью повышения квалификации и инсценируем воздушный налёт. А там уж не теряйтесь.
— Как мы определим местоположение приводного маяка? — поинтересовался Костя.
— Вот вам браслет, с помощью него сможете отследить местоположение точки выхода из красной зоны. Она будет в паре десятков километров от аэродрома. И ещё… Константин Сергеевич! Почему вы санкционировали передачу закрытой информации Синицыной для своего прадеда? Вы понимаете, чем это чревато?
— Эта информация ничто по сравнению с действиями «Притцля». Женя нашла того, кто использует этот аккаунт и воспользовалась получившейся сингулярностью.
— Что? Вы нашли этого игрока?! Кто он?
— Олег Пронин, мой бывший одноклассник, — мрачно ответила девушка. — Только у нас есть ещё одна новость для всех вас ТАМ. Мы с Костей здесь зарегистрировали брак, так что я теперь Бабенко.
— Вот и пусти одиноких пользователей в красную зону! — захохотала мужским басом «девочка». — Ладно, ТАМ разберёмся.
— Когда ожидать «экскурсию»? — спросила Женька.
— Послезавтра в 14–00. При себе иметь документы и старую форму, иначе никак. Она у вас с собой?
— Так точно! — хором ответили супруги.
«Внимание! Всем приготовиться к запуску идентификаторов Синицыной и Бабенко. У нас тридцатиминутная готовность. Точка выхода из красной зоны обозначена координатами…» — внутри большой комнаты, со стоящими там «саркофагами», было тесно. Набившиеся туда фээсбэшники, часть руководства «Спецком Даталинк Системз», программисты той же фирмы и потребовавшие личного присутствия родители Синицыной, представляли собой «банку с килькой». Кто сидел в креслах и отслеживал момент активации идентификаторов, другие смотрели почти немигающим взглядом на обзорные мониторы, а отец и мать Женьки обнявшись, приникли к «саркофагу», в котором находилась их дочь. Хотя начальник СБ фирмы Васнецов приложил максимум усилий в предотвращении утечки информации и смог замять дело в полиции, ему не удалось убедить женькину мать. Та словно что-то предчувствуя, потребовала личного присутствия при возвращении своей несовершеннолетней дочери. Когда ей объяснили, что произошло и показали «саркофаг», Анну Дмитриевну пришлось отпаивать валерьянкой. Через пару часов она пришла в себя и уже довольно спокойно могла смотреть на «саркофаг», в котором лежала её бледная дочь, в окружении множества светящихся и мигающих индикаторов и светодиодов. Отец, Андрей Геннадьевич, более спокойно отнёсся к этой новости, лишь тщательно выяснив перспективы решения возникшей проблемы.
