— Что будем предпринимать дальше? — спросил он, после некоторого раздумья. — Я так понимаю, что в теле теперь присутствует воспалительный процесс.
— Я уже добавила в питательный раствор небольшую дозу антибиотиков. Теперь всё будет зависеть от того, как её станут лечить там, откуда пришли эти повреждения кожного покрова. А мы может только поддерживать некий баланс организма.
— Ясно. Что с системой перехода?
— Работаем, Сергей Николаевич! Вторые сутки в три смены. Мы прошерстили сервер из Е-ска и нашли остатки идентификаторов. Они наполовину стёрты, но у нас есть алгоритм и начальные биты. Ещё пару суток и сможем восстановить. Только, пожалуйста, не подгоняйте нас — это не мы тормозим, а программа кропотливо восстанавливает идентификаторы.
* * *
Пара Бабенко была в километре от аэродрома. Оба самолёта шли на бреющем, когда их обошёл на большой скорости транспортник, а потом настигла погоня в виде двух «худых». Борис кинулся на прикрытие, но использовав свой коронный метод атаки — «клещи», мессеры покончили с ним в течение пары минут.
— Я — «Лютик». Везу тяжелораненого пилота борта «два нуля». «Рыжий» был сбит. На хвосте висят два «худых», ведомый только что сбит, прошу помощи! Курс 100, высота 2000.
— «Лютик»! «Ромашка» высылает звено!
— «Лютик»! От «Хризантемы» ушла пара в вашем направлении! Держитесь! Помощь уже близко!
— «Лютик», я — «Гладиолус»! Иду встречным курсом! Набираю скорость! Протяни пару минут! Я почти рядом!
Многоголосая поддержка коллег с других авиаполков придала толику надежды для Константина. Он стал маневрировать, пытаясь оторваться от преследователей, но один всё-таки достал его. Послышался треск за бронеспинкой, затем второй и Бабенко почувствовал резь в спине, словно спинка кресла превратилась в кухонную тёрку. В кабине запахло маслом и ещё чем-то горелым.
— «Лютик»! Ты горишь! Садись «на брюхо»! Мы прикроем!
— Спасибо, товарищи! Пилот «рыжего» без сознания! Боюсь навредить ему ещё больше! Буду тянуть до аэродрома!
— Говорит «Гладиолус». Ребята! А ну, навались на мессеров!
— «Лютик», это «Поле». Мы готовы вас встретить. Полоса расчищена, медицина ждёт.
— Спасибо. Мы уже на подходе. На глиссад не пойду, буду садиться поперёк — дорога каждая минута.
Вот и аэродром. Старлей аккуратно пошёл на снижение, сбросил до минимума скорость и попытался выпустить шасси, но лампочка индикатора продолжала гореть.
— «Лютик»! У тебя правое шасси не вышло!
— Бак практически сухой! Сажусь аварийно!
