Коль слушатель речь не способен понять,
То можно ль держать вдохновенную речь?
Мы ждем доброй воли внимающих нам,
Желая сердца вдохновеньем зажечь.
(Перевод А. Старостина.)
Помимо этого, без сомнения, к странствованиям и путешествиям Саади побуждала его большая любознательность. Как справедливо отмечал С. Ф. Ольденбург: «Саади был большой сердцевед, и его всегда глубоко интересовали люди, их поступки и побуждения, и потому, вероятно, ему и хотелось сравнивать людей разных стран и народов. Вывод, который он сделал из этих сравнений, если судить по его сочинениям, тот, что люди всех народов и стран мало чем друг от друга отличаются: одинаково, как ему казалось, и любят и ненавидят»
Саади был свидетелем того, как одна часть общества беспрестанно трудилась, но вместе с тем голодала, нищенствовала, а другая — присваивала плоды ее трудов, угнетала, унижала ее, жила в бессмысленной роскоши и разврате. Вот эту основную и существенную сторону жизни своего времени Саади чрезвычайно рельефно запечатлел на страницах «Гулистана» и других своих произведений.
Какие тайны знает небосвод
И звезд, на нем горящих, хоровод!
Один — слуга; другой — владетель трона,
Суд нужен этому; тому — корона.
Один — в веселье, в горести другой.
Вот этот счастлив, тот — согбен судьбой.
Вот этот в хижине, а тот — в палатах,
Тот в рубище, другой — в шелках богатых.
Тот жалкий нищий, этот — богатей,
Тот бедствует, другой — гнетет людей.
Один здоров, другой всегда болеет,
Стареет тот, а этот молодеет.
Один и добр и честен без прикрас,
Другой — в болоте злых грехов увяз.
Один доволен, а другой расстроен,
Один в беде, другой — всегда спокоен.
Один величья мира властелин,
Другой — ничтожный раб в цепях судьбин.
Тот опьянен довольством, негой, властью,
Другой привык к невзгодам и несчастью.
Один улыбкой радости цветет,
Другого горе и тоска гнетет.
У одного безмерно достоянье,
Другой семье не сыщет пропитанье.
Светильник счастья пред одним горит,
А от другого тучей день закрыт.
(Перевод А. Старостина.)
Таким образом, Саади из своих долголетних путешествий и странствований, во время которых он встречался и близко познакомился с самыми разнообразными людьми, представителями разных слоев общества: дервишами-бродягами, суфийскими шейхами, их учениками, ремесленниками и учеными богословами, купцами, отшельниками, поэтами и воинами, простыми людьми из низов и сильными и великими мира сего, вынес огромный опыт и знание жизни, любовь к подлинным творцам ее. Вот почему он так восторженно отзывается на страницах «Гулистана» о пользе путешествий и странствований»:
