"Бизнесмен, от сорока до сорока пяти лет, положительный и склонный к риску; форма носа свидетельствует о лукавстве, равно как и об умении держать слово; рот, который обладает способностью нравиться как с усами, так и без них".
Парики - для обоих полов, но большей частью дамские - занимают верхнюю часть витрины; шелковистые кудри длинного белокурого шиньона в центре ниспадают до лба одного из президентов. Наконец, в самом низу, на черной бархатной подкладке, сложены попарно фальшивые груди молодых женщин (всех размеров, контуров и цветов, с разнообразными сосками и окружностями); похоже, они имеют две - по меньшей мере - сферы предназначения. Действительно, на боковой табличке объясняется, как следует прикреплять их к торсу (мужской выделяется особо) и как скрыть круговую резинку, ибо лишь эта деликатная особенность выдает искусственное происхождение, настолько точно имитируется структура кожи и упругость живой плоти. А по другую сторону представлены груди, одна из которых исколота иголками и булавками разной толщины, другая же остается нетронутой - дабы показать, что ею можно пользоваться, как подушечкой для рукоделья. Представленные модели так совершенны, что невольно удивляешься, почему на перламутровой поверхности израненной груди не выступили крохотные рубиновые капельки.
Что до рук, то они рассеяны по всему пространству витрины. Некоторые выставлены с намерением вызвать в памяти анекдот или газетную сенсацию: женская рука зажимает рот старого "художника-авангардиста", две руки раздвигают роскошную рыжую шевелюру; рука угольно-черного негра комкает бледно-розовую грудь;
мощные мужские руки обхватывают горло "звезды киноэкрана". Но большей частью подвижные кисти из надувной резины порхают между другими предметами. Мне даже кажется, что сегодня вечером их гораздо больше, чем обычно. Они грациозно передвигаются за стеклом, подвешенные на невидимых нитях; пальцы разжимаются, крутятся, запрокидываются назад и вновь сжимаются. Создается полное впечатление, будто видишь перед собой только что отрубленные руки красивых женщин. Впрочем, у многих еще кровоточат обрубки, отсеченные на плахе остро заточенным топором.
И обильно капает кровь с отрубленных голов - я не сразу их заметил - даже более обильно, чем на моделях убитых президентов: среди них я вижу головы адвоката, психоаналитика, продавца машин, Джонсона, девушки из бара, Бен Саида, тромбониста, игравшего на этой неделе в "Старом Джо" и, наконец, лже-медсестры, принимающей пациентов доктора Моргана в подземных коридорах станции метрополитена, через которую я возвращаюсь к себе домой.
