– В России?
– А почему бы и нет. По крайней мере, поездка в Россию может быть каким-то толчком на новом пути. Между прочим, в некоторых европейских странах тебя тоже могут снимать…
– Я так тебе нужен там, у твоей снежной королевы?
– Тьфу, дурак! – возмутился Тимур, который и вправду вдруг поверил в возможность такого выхода для своего друга.
– То есть, ты сейчас говорил все это совершенно искренне, без задней мысли?
– Слушай, старик, я вообще рассказал тебе об этой женщине, чтобы тебя хоть немного отвлечь от твоего кошмара. И потом… Русские женщины – это лучшее лекарство.
– О да, они очень красивы!
– Дело не в этом. Они, если любят, способны совершать такие подвиги самопожертвования, что только диву даешься. Ты помнишь, была такая французская актриса – Марина Влади?
– О, эту историю я знаю!
– Она же никакая не француженка, а типично русская баба, которая ради любимого себя не щадила… И таких в России еще много осталось, я уверен. И на твою долю хватит…
– Ну, допустим, – грустно улыбнулся Роберт. – А ты-то сам думаешь вернуться в Россию?
– Думаю! Моему отцу уже много лет, я нужен ему…
– А твой бизнес?
– Продам! Или буду пока управлять дистанционно, в наше время это возможно!
Тимур говорил с такой убежденностью, как будто это было давно выношенное решение. И ему вдруг показалось, что Роберт дрогнул.
– А что в самом деле, может, рискнуть, а?
Сандра закончила сеансы с Сутыриным. Теперь она дорабатывала портрет. Кажется, мне удалось ухватить что-то важное в этом человеке. Он совсем неоднозначен, в нем есть второй план, глубина, он умнее и лучше, чем хочет казаться. В его мире не следует обнаруживать эти качества. Вот послезавтра позвоню и скажу, что можно забирать портрет.
Сутырин обрадовался.
– Сандра, скажите, а вы-то сами довольны своей работой?
– Я – да! Но главное все-таки, чтобы вы остались довольны.
– Я приеду завтра утром в обычное время, ладно? Вам как лучше гонорар – наличными или перевести на счет?
– Лучше наличными, если вас не затруднит.
– Хорошо, никаких затруднений.
Они встретились, как старые приятели.
– Вы с утра такая румяная! Нешто прыгали в сугроб?
– Прыгала! Два раза! Такое счастье!
– Да, бывает же такое… – рассмеялся он. – Но мне не терпится взглянуть на портрет. О! Впечатляет! Но вы польстили мне, я тут… лучше, чем я есть.
– Я написала вас таким, каким увидела, только и всего.
– Я… польщен! И, если честно, я в восторге! Поверьте, «восторг» – слово не из моего лексикона. Вы удивительный портретист, госпожа Ковальская.
