Тимур схватился за голову. И дело не в побитых стеклах, магазин застрахован, но что теперь будет с Робертом? Харви Вайнштейн, Кевин Спейси, теперь вот Роберт… Обалдели они там все, что ли? Но это значит одно: надо немедленно лететь обратно. Да оно и неплохо… Как говорят – не было бы счастья, да несчастье помогло! И он пошел к отцу.
– Папа, увы, я должен лететь домой.
И он рассказал отцу о том, что стряслось в Чикаго.
– Черт знает что такое! Тебе действительно надо там быть или ты… от своей снежной бабы ноги уносишь?
– Нет, папа, она тут ни при чем, это касается бизнеса. Сам понимаешь…
– Бред какой-то! Чем этим полоумным теткам помешал магазин машинок? Абсурд!
– А кому, спрашивается, через столько веков вдруг помешал Колумб? Они ведь и его объявили чуть ли не уголовником…
– Вот что, сын, ты, конечно, сейчас лети. Но мой тебе совет – заканчивай с этими игрушками, продавай все к чертям собачьим и возвращайся домой. Здесь твой дом, твой старый отец, твоя снежная баба…
– Папа, а чем я тут буду заниматься?
– Да можешь и здесь открыть такой магазинчик.
– Боюсь, тут у меня уже не получится.
Я отвык.
– Ну и дурак! – в сердцах бросил Сергей Сергеевич.
– Папа, не сердись, я подумаю над твоими словами.
– Вот-вот, подумай! Это иногда бывает полезно – думать! – Сергей Сергеевич не скрывал своего раздражения.
Тимур занялся билетом. Вылететь раньше послезавтрашнего утра никак не получалось. Но с этим ничего уже не поделаешь. Потом он позвонил Роберту. Его секретарь сообщил, что Роберт ни с кем не желает разговаривать.
– Передай Роберту, что я плевать хотел на все эти идиотские обвинения и остаюсь его другом несмотря ни на что!
– Спасибо, передам! Ему будет приятно, а то тут уже начинается вакханалия… Да, кстати, Роберт предвидел, что у тебя могут быть неприятности из-за рекламы, и он не обидится, если ты ее снимешь.
– Нет, пока ничего снимать не стану! – решительно заявил Тимур, хотя такая мысль уже мелькала. Но сейчас он был полон решимости оставить все как есть. Должен же кто-то попытаться положить конец этому абсурду. Хотя понятно, что абсурд только еще набирает обороты.
Потом он позвонил Вениамину.
– О, Тимка, я как раз собирался тебе звонить. Какие планы на послезавтра?
– Послезавтра я, к сожалению, должен лететь в Америку. Дела требуют…
– Жалость какая! Слушай, Тимка, я в конце февраля, возможно, буду в Нью-Йорке. У тебя можно будет остановиться дня на три-четыре?
– Господи, конечно! Буду страшно рад! Запиши все мои координаты и предупреди хотя бы дня за три.
