, чтобы стать ложем Вишну. Перейдя океан по этому мосту, он осадил Ланку войсками желтых обезьян, которые словно окружили ее другой золотой стеной. И ужасная битва началась там между обезьянами и ракшасами, и далеко вокруг разнеслись победные клики, обращенные к потомку Солнечного рода и к Пауластье. В той битве древесные стволы ломали железные палицы, камни разбивали молоты, раны от когтей были глубже нанесенных оружием и скалы сокрушали боевых слонов.
74—75. Ситу, лишившуюся сознания при виде обезглавленного Рамы, привела в себя Триджата[354], открывшая ей, что был то обман зрения. Она отринула горе, узнав, что супруг ее жив, но мысль о том, что она осталась жить, после того как поверила в его смерть, наполнила ее стыдом.
76—79. Недолгим, как сон, оказалось смертное забытье, в которое погрузило обоих сыновей Дашаратхи оружие Мегханады[355], — явление Гаруды лишило его силы. Потом Пауластья поразил копьем в грудь Лакшману — и сердце Рамы, хотя оно избежало удара, готово было разорваться от горя. Рану Лакшманы исцелил чудесный корень, принесенный сыном Ветра, и опять он взял на себя долг наставника в науке плача для женщин Ланки, науке, которую преподал он своими стрелами. Он заставил умолкнуть воинственный клич Мегханады, а лук его — исчезнуть с поля боя, как осень лишает тучу грома и блистательного лука Индры.
80—81. Царем обезьян изуродованный, подобно тому как изуродована была сестра его, обрушился на Раму Кумбхакарна[356], словно утес, с которого камнерез срезал красный реальгар. «Так люб был тебе сон твой, и не вовремя разбудил тебя твой брат!» — с этими словами Рама погрузил его в вечный сон.
82—86. И другие ракшасы обрушивались яростно на несметные полчища обезьян, словно тучи пыли, поднявшиеся на поле боя и оседающие на потоки их крови. Вновь вышел из своего дворца на битву Пауластья — он решил, что либо Раваны, либо Рамы лишится сегодня мир. Видя, что Рама сражается пешим, между тем как владыка Ланки нападает на него на колеснице, Индра послал герою свою колесницу, запряженную гнедыми конями. Опершись на руку божественного возничего, Рама взошел на ту победоносную колесницу, знамя на которой развевали ветры, прилетевшие с небесной Ганги. Матали[357] одел его в доспехи великого Индры — стрелы ненавистников богов бессильны были против них, как лепестки лотоса.
87—94. Долго длился бой между Рамой и Раваной, в котором оба успели явить свою отвагу, и не закончился он бесплодно. Уже не окружали младшего брата бога богатств
