Я им положил жалованья по 36 дол. в год каждому или по 3 дол. в месяц. Каждому солдату дано было ружье, сумка, нож, топор и на 200 зарядов пороху и пуль.
Бомбаю, во внимание к его рангу, а также за его прежнюю верную службу Буртону, Спику и Гранту, назначено было 80 дол. в год, из которых половина была выдана вперед; кроме того, я снабдил его добрым карабином, пистолетом, ножом и топором; остальным пяти «верным»: Амбари, Мабруки, Улименго, Барути и Удеди я назначил по 40 дол. в год; экипироваться они должны были на собственный счет.
Внимательно изучивши путешественников, посещавших восточную и центральную Африку, я не скрывал от себя затруднений, которые могли мне представиться при розысках Ливингстона, и потому я постоянно думал, как отклонить от себя могущие встретиться неприятные случайности. «Неужели, — задавал я себе вопрос, — в самом начале моей экспедиции планы мои будут разрушены вследствие нахальства какого-нибудь короля Баннена или каприза какого-нибудь Гамеда бин Суллайяма?» Для устранения подобной случайности я решился взять с собой лодки. «Таким образом, — подумал я, — если я услышу, что Ливингстон в Танганике, то я спущу свою лодку и поеду вслед за ним».
Один большой ботик, на котором могли уместиться двадцать человек, со всеми необходимыми для плавания принадлежностями и припасами, я достал у американского консула за 80 долларов, а другой — поменьше у другого американца за 40 дол. На последнем легко могли уместиться шесть человек с необходимым грузом. Так как я не мог взять с собою ботики целиком, то вынужден был разнять их на части, переноска которых поручена была пагасисам. На эту работу я употребил пять дней.
Непреодолимым препятствием для быстрого перехода с места на место в Африке служит недостаток в носильщиках, а так как быстрота передвижения была важным условием для успешности моей экспедиции, то я первым долгом считал по возможности устранить это затруднение. Носильщиков я мог нанять только по приезде в Багамойо, на континенте. У меня уже были припасены двадцать сильных ослов. Кроме того, я соорудил тележку, одиннадцать футов длиною и пять футов шириною, и приделал к ней два передние колеса от легкой американской фуры, имея в виду перевозку ящиков с разными припасами. Если осел, размышлял я, может перенести до Унианиембэ тяжесть в 4 фразилаха, или 140 фунтов, то он перевезет одиннадцать фразилахов на моей тележке, что равнялось транспортной силе четырех сильных пагасисов, или носильщиков. События покажут, как удались мои теории на практике.
