— Говорит верховный великий магистр Азраил. — Дополнительное слово в титуле прозвучало удивительно естественно. — Приказ старшему библиарию и магистру астропатов: передать орденам-наследникам приглашение на всеобщий совет в Башне Ангелов. Пусть представители всех сынов Льва соберутся у Рамиила.
По Десятичному залу разносился стук шагов магистров рот и других старших офицеров. Они пришли не в рясах с капюшонами, а в боевой броне — уже не члены Внутреннего Круга, но воины Темных Ангелов. Палата для приемов, тянущаяся почти на сотню метров, располагалась над одними из гигантских ворот цитадели, которую некогда именовали Ангеликастой.
Стены чертога были украшены почетными свитками и знаменами; за десять тысяч лет кампаний их набралось так много, что кое-где они висели в два слоя. Проходы обрамляли штандарты тысячи капитанов прошлого. Флажки сержантов и отделений, почти забытых историей, завершали набор декораций для первого совета Азраила в роли верховного магистра.
В конце зала находилась низкая площадка с резным троном из обсидиана и эбенового дерева, спинка которого превосходила по высоте самого рослого космодесантника. Несмотря на огромные размеры палаты, престол словно бы занимал в ней главное место, и не только благодаря внушительным габаритам. Это был Трон Льва, отмеченный гербом самого примарха, и каждый космодесантник, входя в чертог, быстро кланялся темному креслу, будто на нем по-прежнему восседал Эль’Джонсон.
Немного спереди и справа от грозного престола располагался другой, сам по себе внушительный и достойный любого монарха, но маленький и неприметный в сравнении с соседом. Возле этого Сиденья Регента возвышался Азраил в полном доспехе; Меч Тайн он положил на большой овальный стол перед тронами, предназначенный для заседания. Его крышку, почти тридцати метров в длину и десяти в ширину, когда-то густо покрывал красный лак, но за сотню веков он истерся, потемнел, и поверхность приобрела темно-коричневый, почти черный цвет. По краям деревянного эллипса виднелись сколы и вмятины — следы кулаков, стучавших в поддержку выступлений; ножей, воинственно вонзавшихся в плашки; керамитовых пальцев, ударами подчеркивающих ключевые моменты речей. Крылатый меч, выложенный сусальным золотом в центре стола, окружало еще шесть символов: ключ и ворота, песочные часы и язык пламени, клинок и латная перчатка. Значение их забылось еще в стародавние времена.
Так выглядело место публичных встреч руководства ордена, известный всем зал собраний правящего совета, так не похожий на сокрытые от непосвященных покои Внутреннего Круга. Любой мог прийти в чертог и галереи над ним, чтобы понаблюдать за дебатами и клятвами своих командиров, однако за десять тысяч лет здесь редко появлялось больше горстки Темных Ангелов, свободных от несения службы. Исключения случались редко, в поистине исторические моменты, когда верховный магистр отзывал с фронтов все братства.
