Насилие вечно как способ разрешения наших проблем, жизненно важных и самых ничтожных. К нему люди прибегают и тогда, когда этого, казалось бы, можно и не делать, но он, этот способ, так прочно сидит в нас, в нашей крови, в нашей повседневности, что отказаться от него очень трудно. Поэтому насилие и убийство выступают естественным и индивидуально целесообразным методом утверждения и самоутверждения, достижения успеха и одоления противника.
К. Лоренц писал, что пагубная агрессивность, как злое наследство, является результатом внутривидового отбора, влиявшего на наших предков десятки тысяч лет на протяжении всего палеолита. Едва лишь люди продвинулись настолько, что будучи вооружены, одеты и социально организованы, смогли в какой-то степени ограничить внешние опасности — голод, холод, диких зверей, так что эти опасности утратили роль существенных селекционных факторов, — так тотчас же в игру должен был вступить пагубный внутривидовой отбор. Отныне движущим фактором отбора стала война, которую вели друг с другом враждующие племена, а война до крайности развила все так называемые "воинские доблести". К сожалению, они еще и сегодня многим кажутся весьма заманчивым идеалом.
Существуют животные, которые полностью лишены внутривидовой агрессии и всю жизнь держатся в прочно связанных стаях. Можно было бы думать, что этим созданиям предначертаны дружба и братство отдельных особей, но как раз ничего подобного у них не бывает никогда. Личные узы, персональную дружбу мы находим только у животных с высокоразвитой внутривидовой агрессией, причем, чем эти узы прочнее, тем агрессивнее соответствующий вид, отмечал К. Лоренц. Внутривидовая агрессия на миллионы лет старше личной дружбы и любви. Личные узы мы знаем только у костистых рыб, у птиц и млекопитающих, т.е. у групп, ни одна из которых не известна до позднего мезозоя. За время долгих эпох в истории Земли наверняка появлялись животные исключительно свирепые и агрессивные. Так что внутривидовой агрессии без ее контрпартнера, без любви, бывает сколько угодно, но любви без агрессии не бывает. Ненависть, уродливую младшую сестру любви, необходимо четко отделять от внутривидовой агрессии. В отличие от нее ненависть бывает направлена на индивида, в точности как и любовь, и, по-видимому, любовь является предпосылкой ее появления: по-настоящему ненавидеть можно, наверное, лишь то, что когда-то любил и все еще любишь, хоть и отрицаешь это.
