Что изменилось в процессе принятия преступных решений за последние годы? Можно отметить два наиболее заметных явления. Во-первых, это рационализация и усложнение преступных акций, а соответственно и решений, принимаемых в сфере экономических преступлений. Вместо банальных ограблений получили распространение изощренные финансовые махинации, а они невозможны, если решения принимаются «на авось». Во-вторых, это высокая импульсивность и ситуативность решений в сфере насильственной преступности, что объясняется увеличением числа лиц, испытывающих на себе ситуацию отчуждения, фрустрации, разрушенных жизненных планов и надежд.
Таким образом, общее ухудшение криминогенной ситуации связано с повышением опасности (и действенности) принимаемых преступниками решений. Это в известной степени, как уже отмечалось выше, связано с перераспределением в населении доли лиц с определенными чертами характера: в обстановке переходного периода преступная среда «отбирает» лиц жестоких, беспринципных, агрессивных, готовых на все. Определенные свойства характера если и не детерминируют, то способствуют формированию преступного поведения, в том числе в его наиболее опасных формах. Они же проявляются и на стадии исполнения преступного замысла.
Беспринципность, сочетающаяся с корыстолюбием и цинизмом, с пренебрежением к чужим интересам, теперь все чаще встречается и у людей, вроде бы достаточно респектабельных и занимающихся по своей профессии общественно полезной деятельностью.
В одном из рассказов В. Токаревой описывается ситуация, когда на операционном столе оказалась погибающая от потери крови из-за несчастного случая молодая женщина (Елена).
«Врач, не торопясь зашивать кровоточащую рану, спрашивает ее:
— Проплачивать будете?
— Что проплачивать? — не поняла Елена.
— Все. Бинты. Манипуляцию.
— Я же умираю... — слабо удивилась Елена.
— Финансирование нулевое, — объяснил врач. — У нас ничего нет.
— Но руки у вас есть?
— А что руки? Все стоит денег.
Елена заплакала в первый раз. Она поняла, что ее ничто не спасет. Последняя кровь уходила из нее. А у этих двоих нет совести. Им плевать: умрет она или нет. Им важны только деньги.
Большая часть ее жизни пришлась на советский период. И там, в Совке, ее бы спасли. Там все работало. Работала система, и были и бинты, и совесть. А сейчас система рухнула, и вместе с ней рухнула мораль. Если человек верил в Бога, то ориентировался на заповеди. А если нет, как этот врач, — значит, никаких ориентиров. И придется умирать».
