Некрасов | страница 4
Некрасов засмеялся и сказал, что не все так «впечатляются». Вот написал же Боткин свои чудесные впечатления о Испании.
— Так то, Васенька! — воскликнул Панаев. — Милейший человек, эстет, умница. Уж он, я уверен, не ходил бы в Париже на Наполеоновы могилы и в Инвалидные дома — нашел бы местечки повеселей. Париж! О, Париж!
Он сокрушенно помотал головой и налил себе еще рюмочку. Некрасов посмотрел на него и подумал, что в сущности Ванечка неплохой человек. Пока что все казалось хорошим, милым сердцу, — и эта полутемная, прохладная комната, и шум ветра за окном, и даже монотонный стук дождя по железной крыше веранды. Он оглянулся и заметил темную фигуру Василия, прислонившегося к стене.
— Ну, а ты какие мне новости расскажешь?
— Да какие же у нас могут быть новости-с? — охотно ответил Василий. — Такие же, как у всех. Вот, дорогу железную в Петергоф проложили, скоро открытие будет с большим торжеством. Недавно первые пробные поезда пошли, — кадетов в лагеря вывозили. Час с небольшим, говорят, от Петербурга-то ехать.
— А ты не ездил еще?
— Нет, не пришлось…
— Скажи, — нетерпеливо перебил его Панаев, — как Тургенев? Сюда доходят невероятные слухи: то, что он собрался жениться, то, что Толстого на дуэль вызывал, — неужели правда?
— О дуэли — все это пустяки. Не было и не могло быть дуэли. Да и жениться он, по-моему, всерьез не собирался. Можешь ты представить себе Тургенева женатым, в кругу семьи, детей и приживалок? Я не могу, хотя он на меня как-то обиделся и заявил, что склонность к семейной жизни у него есть, что он не физический урод, а нормальный человек с нормальными потребностями в семье и детях. Но это так, фраза, он, я уверен, так и умрет холостяком. Ну, пойду спать — ломает меня всего с дороги. Ты уж прости…
— Да что ты, что ты?! — засуетился Панаев. — Идем, я провожу тебя.
Он взял со стола свечу и пошел впереди Некрасова.
Около его комнаты он вдруг, смущенно замявшись, спросил тихо и нерешительно:
— А как здоровье Eudoxie? В каком настроении ты ее оставил?
Он виновато взглянул на Некрасова, свечка пошатнулась в его руках, и нескладные тени заметались по стенам коридора.
— В очень плохом, — угрюмо ответил Некрасов. — Ничего у нас не получается, все по-старому: на каждый светлый день приходится неделя ссор и упреков. Вероятно, я один виноват в этом…
— Она столько надежд возлагала на эту поездку, — сказал Иван Иванович грустно. — Ей казалось, что вдали от дома, от Петербурга, вам обоим будет легче.