Когда рассвело, мы уже подъезжали к Бранжу – небольшому городку, расположенному на северо-востоке от столицы. Если бы мы покидали Ниссу через северный выезд, то добрались бы сюда за полдня. Но так как мы выехали с противоположной стороны, то поездка заняла всю ночь.
Я остановился на пригорке, изучая окрестности и расположившийся в низине город. Он как раз начинал просыпаться. Хрипло, словно после пьянки, кричали петухи, где-то недовольно мычали коровы, по дороге уже пылило несколько телег.
Дверца экипажа открылась, и оттуда выглянул гном.
– Все нормально, – успокоил я его. – Сейчас мы будем в Бранже, правда там нам придется сменить транспорт.
Я направил карету к окраине города. Найдя пустынную улицу, упиравшуюся в пустырь, я подъехал к примеченному еще с холма дому, обнесённому основательным забором. Соскочив с кареты, я постучал в калитку, вделанную в ворота. Глухо залаяла собака. Достаточно долго никто не отвечал, я постучал еще раз.
– Кого там принесло? – поинтересовались из-за забора.
– Петух снес яйцо, – сплюнул я на землю. – Открывай, честные люди пришли.
Калитка приоткрылась, из-за неё выглянул детина необъятных размеров с фингалом под глазом.
– А где батя? – поинтересовался я.
– Нету. Уехал. По делам, – мрачно ответил переросток, недовольно поглядывая, как из кареты выбирается гном с оружием.
– Принимай товар, – я кивнул на экипаж.
– Кобылок что ли?
– Все. И лошадей и карету.
Детина мрачно почесал переносицу, потом закрыл калитку. Я повернулся к спутникам и знаком показал, что все нормально. Через минуту бесшумно открылись большие ворота и я, взяв под узды лошадь, направил экипаж внутрь двора.
– Эти пусть там постоят, – кивнул неприветливый тип на гнома и прочих. Я лишь пожал плечами. Шустро затворив ворота, которые видимо часто смазывали, чтобы они предательски не скрипели ночью, детина принялся изучать экипаж. Он заглянул внутрь кареты, залез на облучок, крышу и под неё. Затем он принялся изучать лошадей. Через несколько минут с мрачной физиономией он объявил цену:
– Десять монет.
Я сплюнул на землю.
– Этот экипаж на рынке я за сорок, а то и все пятьдесят монет продам.
– Больше не дам, – мрачно ответил он.
– Пятнадцать дашь. А я не буду никому говорить, что в этом доме на честных людях наживаются.
Детина молча ушел в дом. Через некоторое время он появился с холщевым мешочком.
– Тут все.
Взяв позвякивающий мешочек, я заглянул в него. Он был полон медяков. Я хмыкнул, запустил руку на дно и сразу выудил глиняный кругляш.
