– Ну, хватит! – не выдержал Сорас, подсекая обоих беглецов гибким древесным корнем, выскочившим из-под земли, словно плеть. – Цирк закончился! – рявкнул он, обращаясь к сородичам. – Джетт, я же просил разрулить ситуацию, а не наблюдать, – укоризненно пробасил леший, скинув маскировку. – Что теперь с ними делать? – Он кивнул на притихших охотников, жмущихся друг к дружке. – Они слишком много видели.
– В костер их – и дело с концом! – предложил один из оборотней, убирая «отвод глаз».
– В озеро с камнем на шее! – Выплюнула-таки кляп русалка, о которой все временно забыли. С них с подружкой тоже слетела магическая защита.
– Порвать на ленточки? – подал голос второй оборoтень, потирая в предвкушении когтистые лапы.
– И сожрать мозг чайной ложечкой! – подвел итог голосования мертвый грызун. На ветвях согласно зацокали очнувшиеся от потрясения белки.
– К Наоми обоих. На перевоспитание, – озвучил свое решение смотрящий за Альва-Арной, с жалостью, замешанной на презрении, взглянув на пленных. – А это, – он ловко подхватил пушистую тушку, из которой вылетел лесной дух, – в костер, что бы был шанс на перерождение.
– Лет через двадцать? – недовольно поморщился Роки, зависнув в воздухе.
– В лучшем случае, – с толикой злорадства ответил Джетт. – Учитывая твои заслуги, может, и через сто двадцать, как знать.
– Это мы еще посмотрим! – буркнул бестелесный заводила, обернувшись огненным мячиком, который, как шаровая молния, умчался в лес.
– Силки для духов поставить? – спросил Сорас, поднимая с земли бледных, как мел, парней, котoрые, казалось, еще немного – и бухнутся в обморок.
– Не стоит. Никуда он не денется. Без магической привязки великое пламя само поглотит его душу.
* * *
Я рисовала чудовище…
Большое, рыжее, лохматое, с волчьей пастью и горящими огнем глазами – все по канонам жанра. Заколдованный принц и нежная дева в спущенном на плечико сарафане. Идеальная парочка для первой работы на конкурс. Идеальная, да… по задумке. Да и исполнение можно было назвать вполне сносным, но… меня не устраивало!
В картине не чувствовалось жизни. Она напоминала иллюстрацию для книжки про красавицу и чудовище, а вот свою собственную историю, увы, не рассказывала. Где индивидуальность, где эмоция, которую должен прочувствовать каждый, кто взглянет, где душа художника, вложенная в его маленький шедевр? Нету!
Расположившись на диване в гостиной, я расставила на низком столике краски, кисти, палитру и прочие необходимые для работы инструменты, взяла один из холстов и принялась творить. Не от того что вдохновение взыграло, просто мне срочно требовалось чем-то себя занять в ожидании Джетта, который, как и Миранда, на звонки не отвечал. Только у него, в отличие от невестки, была уважительная причина – в лесу, как показала практика, связь брала не везде.
