— Есть, но мало. Похвалить можно разве что только Гафиза-пашу да Мегмет-Али-пашу.
— Господин Божидарович, я прошу вас от имени императора России, моего брата, передать вашему князю Николаю поклон. И что мы помним разговор, который состоялся у нас во время последнего визита черногорского князя в Санкт-Петербург.
— Благодарю, ваше высочество. Теперь, как я понял, против турок будут драться два Николая — великий князь и князь Черногорский.
— Да, это будет так. Война со стороны России вот-вот начнётся.
— Мы это поняли ещё в Константинополе, из слов вашего посла графа Игнатьева. Что передать нашему князю, ваше высочество?
— Скажите князю Николаю, что я ожидаю от него известия и соглашения дальнейших действий, когда русская армия с помощью Бога перейдёт Дунай.
— Дай Бог, чтобы это случилось скорей. Что ещё надо передать нашему правителю?
— Чтобы он со своими черногорцами держался в оборонительном положении до тех пор, пока мы не перейдём Дунай.
— Мы таким образом и решили действовать. В Константинополе мы объявили, что не уйдём из тех мест, которые заняли во время военных действий. Но турки, по всей вероятности, попробуют нас оттуда выбить.
— Много они, господин Божидарович, собрали сил против вас?
— Сейчас стянуто войск до 60 тысяч. Четыре султанских корпуса. Но нам это всё равно. Мы турок не боимся и в Чёрные горы их не пустим даже ценой собственной жизни.
* * *
Николай Николаевич хорошо знал об истинном положении дел в армиях Сербии и Черногории. Сербия к лету 1877 года фактически вышла из состояния войны с Турцией. Обе стороны 16 февраля заключили между собой мир на условиях сохранения довоенного статуса Сербского княжества.
России Сербия с началом войны была важна как союзница. Но жизнь внесла свои поправки. Откомандированный в Белград начальник штаба Виленского военного округа генерал А.Н. Никитин доносил в Санкт-Петербург, в Главный штаб:
«Сербия воевать не желает... Считаю бесполезным дальнейшее пребывание. Никакой надежды восстановить военные силы Сербии».
Почти одновременно канцлеру Горчакову российский генеральный консул в Белграде А.Н. Карцев сообщал:
«Князь Милан считает более честным отныне же заявить, что для России лучше не рассчитывать на вооружённое содействие Сербии...»
Союзническая ситуация с Черногорией складывалась совсем иначе. Черногорцы, воодушевлённые победами над турками, складывать оружие не собирались. Княжество продолжало оставаться в состоянии войны с Турцией, добиваясь чисто формального признания Стамбулом своей независимости.
