— Овса там почти не сеют. Культура эта, как сами понимаете, более северная для земледельцев. Гринвальд сделал для меня перерасчёты фуража для лошадей.
— Ваше высочество, Гринвальд известный лошадник. Что он мог вам посоветовать взамен овса?
— Это действительно интересно. Так, он предлагает заменить один гарнец овса пятью фунтами сена и двумя третями гарнца ячменя. Или по-другому: выдавать на лошадь вместо одного гарнца овса полгарнца пшеницы.
— Однако Гринвальд должен знать, что валахи и болгары сеют больше кукурузы, ваше высочество.
— Он и это учёл. Не зря же государь выделяет его среди своих генерал-адъютантов. Предлагает приравнивать к гарнцу овса полтора гарнца кукурузы...
Под вечер поезд великого князя прибыл на станцию Малая Вишера. На перроне стоял почётный караул лейб-драгун, играл полковой оркестр. На следующей остановке в Бологом пили чай. В Москву прибыли в пять часов утра.
В Первопрестольной великий князь Романов отдал дань вековой традиции русских полководцев. Он съездил в Сергиеву Пустынь (Троицко-Сергиев монастырь) — поклониться Святому Угоднику, благословившего на подвиг Дмитрия Донского, отправлявшегося на Куликово поле.
Перед Киевом адъютант Скалой обратился к Николаю Николаевичу с просьбой:
— Ваше высочество, меня в Москве просил редактор «Московских ведомостей» Михаил Никифорович Катков об одном важном деле.
— Каком?
— Он просит присылать ему официальные телеграммы с войны. Их он будет печатать на первой странице газеты для москвичей. И не только для них: катковские «Ведомости» читает вся Россия.
— Хорошо, такую просьбу уважить надо. Дмитрий, ты от моего имени позаботься о том, чтобы Каткову дублировали мои телеграммы, отправляемые в Главный штаб.
— Будет исполнено, ваше высочество.
— А кто он, Катков? Кажется, я его знаю.
— Он был в «Русском вестнике», когда там печаталось моё описание «Путешествие на Восток Его Высочества в 1872 году». Помните?
— Как же не помнить! Моя супруга прочитывала каждый номер газеты. Всё ей было в тех заметках интересно...
Поезд шёл на Кишинёв долгих пять дней. Пустого времяпрепровождения не было: штаб командующего Дунайской армией начал работать ещё до прибытия на место, в пути. Великий князь наставлял своих штабистов:
— Учтите, мы начинаем кампанию в трудных условиях. До сих пор все против нас: и дипломатия, и климат, и отсутствие флота на Черном море...
Офицеры в ответ замечали:
— Это главные трудности, ваше высочество. А к тому ещё организация армии, вооружение, пути сообщения, интендантство. Ведь всё это далеко не в совершенном виде.
