Сосредоточившись на внутренних переживаниях — ну или просто привыкнув — Виль стала спокойнее относиться и к Кэт. Раньше их отношения были… крайне интенсивными, за неимением лучшего слова — не раз и не два они ссорились мало не до драки, через пять минут мирились и со слезами на глазах клялись в вечной любви — чтобы ещё через минуту снова разругаться в дым из-за какой-нибудь ерунды, вроде «на что больше похоже вон то облако, на дерево или на рыбу» (при том, что Кэт могла это облако вовсе развеять в десять секунд). Теперь же их обеих присутствие друг друга нисколько не напрягало, и Виль даже обмолвилась, что если бы не предсказание — стоило бы остаться в старом домике. Я благоразумно не стал ей ни о чём напоминать, тем не менее, задумался о возможности связаться с кланом: в конце концов, официально нас никто не изгонял, мы сами ушли, и если вдруг решим вернуться — ну, не прямо в Эдельштайнбергшлосс, всё-таки, срок изгнания у Виль ещё не прошёл, а хотя бы в её домик — препятствий нам чинить не будут от слова «совсем»…. ну, может, спросят, где и зачем бродили, но и только.
Однако вопрос почты я из головы так и не смог выкинуть, и сколько ни вертел так и сяк — ничего путного не получалось. Единственный достаточно быстрый транспорт — «Стрекоза» — по-прежнему находилась в ангаре в полуразобранном виде. Для переделки под одного пилота-человека требовались куда более сложные инструменты, чем были у нас (сделать их было можно, но на это требовалось много времени). В принципе, управляя ветром, Кэт могла бы и долететь в одиночку… только этот вариант даже рассматривать глупо — другр её просто убьют, как только увидят, я уж не говорю про беременность и близкие роды. Возможно, Куросакура, чьи магические способности тоже выросли — пусть и не в несколько раз, как у женщин, зато без ущерба для столь важного в обществе араманди контроля — тоже смог бы долететь, время от времени создавая себе термики, и набирая на них высоту, но отрывать его от жены в такой момент… а уж тем более после рождения ребёнка! Малыша назвали Ичиро Гералт Смелый — первое имя дал Куросакура, второе — Кэт, а фамилию они стребовали с меня: собственной у Куросакуры не было, несмотря на все заслуги, а использовать фамилию рода он отказался.
Мне и самому, честно говоря, никуда лететь не хотелось: работа руками по обустройству собственного дома и хозяйства, ежеутренние и ежевечерние выходы на лодке на реку — собрать улов и поставить сеть заново, неторопливые разговоры с домочадцами за ужином обо всём сразу и ни о чём конкретно (свою колоду я отдал Кэтлин, ибо понимал остальных без проблем, а если надо было сказать что-то сразу всем — брал первую попавшуюся)…. Спокойная размеренная жизнь, оставляющая в душе тёплое чувство
