— Да, мне это знакомо. Это ужасно, когда ты любишь, а тебя нет. Наверное, если бы изобрели какие-нибудь таблетки от любви, то это был бы один из самых популярных и дорогих препаратов. Представляешь, сколько людей, страдающих от безответной любви, избавились бы от недуга.
— Не исключено, что такое лекарство изобретут. Анальгин и цитрамон же от головы придумали, — заключил я.
— А как ты думаешь, что именно болит у человека, когда он страдает от любви? Разве не это, — она покрутила рукой в области груди, — вот тут, где сердце.
— Безусловно, — ответил я, — химический дисбаланс бьет по всем органам. Прежде всего, по органам дыхания, сердца и мозга.
— Да ну тебя! — она обиженно махнула рукой.
— А что это тебя так волнует? Ты влюбилась? А как же я? — попытался я пошутить.
— Нет, нет, — с волнением затрепетала она. — Это подруга моя втюрилась в одного, а он даже не замечает. Просто дружит с ней, и все. И вот она не знает что делать.
— Отслеживать, по всей видимости, новости фармакологического рынка, — снова пошутил я. — Вдруг, все таки изобретут таблетки.
— Ты чересчур хладнокровен! Человеку может быть очень плохо, а тебе смешно, — ее глаза увлажнились. Казалось, она сейчас заплачет.
Неожиданно у меня что-то екнуло внутри. Я понял, о ком она говорит. Немного помолчав, я посмотрел ей в лицо.
— Нет, не смешно, — резко сменив тон, сказал я. — Я знаю, что ей делать. Попробовать отвлечься. Думаю, он все замечает. Просто его, вероятно, устраивает то, что есть. И другой уровень отношений, погубит это.
— Ясно, — сказала она.
В тот миг я понял, что мне удалось избежать серьезного разговора, к которому я был абсолютно не готов. И которые, я так ненавидел. Все это время он, этот серьезный разговор, прятался где-то там, в глубинах наших отношений, и как пугливый зверь наблюдал из-за кустов, дожидаясь подходящего момента, чтобы выскочить. И в этот раз, скорее всего, я напугал его так, что он убежал далеко-далеко вглубь ее сердца. По которому, видимо химический дисбаланс ударил очень здорово.
Через минуту она вдруг оживилась, будто проснулась, и сменив тон залепетала: — Ну что ж, приступим к природному процессу. Поеданию пищи.
Она нервно схватила приборы и стала есть.
— Приступим, — задумчиво повторил я и медленно взял вилку.
Мы посидели еще примерно полчаса, затем расстались. После нашей встречи у меня остался какой-то осадок. А перед глазами стоял, победно смеющийся маньяк Паша. Я сделал глубокий вдох. Завел машину. И поехал домой. Из динамиков полился волшебный голос Фредди Меркури. Love of my life — you hurt me, You broken my heart and now you leave me… Я обожал эту песню, но сейчас мне нужно было сменить настроение. Я порылся в бардачке, нашел сборник Drum'n'Bass и врубил его на всю катушку. Сумасшедший барабанный ритм сразу же вырвал меня из меланхолии. Я нажал на газ. Взревел мотор. И мой стальной конь помчал меня по улицам города.
