– Думаю, пока пусть побудет у меня.
– Плевать, – бросила Улыбка. – У меня других полно.
– И ты их из ножен доставать не будешь.
– Так точно, капрал. Пока меня никто не провоцирует.
– Она чокнутая! – пробормотал Корик.
– Она не чокнутая, – возразил Флакон. – Просто скучает по…
– Какому-то юному фермеру из деревни, – ухмыляясь, закончил Корик.
– Двоюродный братец её, небось, – добавил Флакон, правда так тихо, чтобы расслышал только Корик.
Тот расхохотался.
Ну, вот и всё. Флакон вздохнул. Ещё один опасный миг на бесконечном марше миновал, и пролилось лишь чуть-чуть крови. Четырнадцатая армия устала. Извелась. Сама себе опостылела. Её лишили возможности принести возмездие Ша'ик и убийцам, насильникам и головорезам, что следовали за ней, а теперь гнали в медленную погоню за последними остатками армии бунтовщиков по разрушенным, пыльным дорогам, по безводным, иссушенным землям, через пыльные бури и вихри. Четырнадцатая ждала развязки. Она жаждала крови, но до сих пор кровь лилась по большей части её же собственная, ссоры перерастали в открытую вражду, и дела шли всё хуже.
Кулаки делали всё, что могли, чтобы поддерживать дисциплину, но они были так же измотаны, как и остальные. Хуже того, среди капитанов рот было очень мало офицеров, достойных своего звания.
А у нас и вовсе капитана нет с тех пор, как Кенеба повысили. Ходили слухе о новых рекрутах и офицерах, которые, дескать, высадились в Лато-Ревае, а теперь топали где-то позади, пытаясь нагнать армию, но слуху этому было уже десять дней. Даже улитки догнали бы их за это время.
В последние два дня вестовые то и дело сказали туда-сюда по дороге, убираясь с пути колонны, а затем вновь возвращаясь на тракт. Дуджек Однорукий и адъюнкт вели оживлённую беседу, это было ясно. Неясно только, о чём они говорили. Флакон подумывал, не подслушать ли, что делается в шатре командования, как он уже не раз делал на пути от Арэна до Рараку, но его нервировало присутствие Быстрого Бена. Высший маг. Если Бен перевернёт камень и найдёт под ним Флакона, тому сам Худ не позавидует.
Треклятые бунтовщики могут бежать хоть вечно, да так, наверное, и сделают, если у их командира есть капля мозгов. Он мог в любой момент дать последний бой. Героический и возвышенный в своей бессмысленности. Но похоже, для этого он был слишком умён. И бунтовщики бежали – на запад, строго на запад, в пустоши.
Флакон вернулся на своё место, набрал пригоршню песка, чтобы стереть кровь Корика с ладоней и пальцев.
