Дрожащими руками я обхватила голову взвывшего от этого движения альфы и повернула в сторону.
— Диор, пожалуйста, отвернись, — пролепетала, чувствуя, что умру, если снова увижу в его глазах отвращение. Во взгляде Воина мелькнуло удивление, но, поколебавшись, он все же это сделал.
Я постаралась сделать это как можно быстрее, давясь чужой кровью и собственными слезами. Знать, что Диор, даже отвернувшись, прекрасно сознает, что я сейчас делаю, было нестерпимо. Как я могла поддаться иллюзиям, что он тоже испытывает ко мне хоть что-то? После того, что ему приходится видеть? Да я вообще поражаюсь, что у него хватает благородства и терпения возиться со мной! Я сама себе сейчас была отвратительна, но часть меня жадно впитывала кровь оборотня. Конечно, она не была полноценной человеческой и имела неприятный резкий привкус, но все же достаточно питала то, что теперь составляло часть меня.
И все же осушать до конца я его не стала. Стоило представить, что сделаю хотя бы глоток мертвой нечистой крови, как едва не вывернуло наизнанку. Не говоря ни слова, отпустила обмякшего оборотня и вышла из хижины. Сидела у порога, тупо уставившись вдаль, и ждала, пока Диор сделает то, что должен.
Когда он снова вышел, волоча за собой мешок с содержимым, о котором нетрудно догадаться, я отвела взгляд.
— Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? — произнес Диор, швыряя мешок чуть поодаль от меня.
— Я сейчас, — сдавленно проговорила и бросилась в хижину за своими вещами.
Как и Воин, я не желала здесь оставаться ни минуты дольше, чем необходимо. Это жилище, в котором было так много и приятных моментов, сейчас казалось словно оскверненным. Я же сама пребывала в полном смятении. Радость от того, что Диор благополучно вернулся, смешивалась с безнадежностью. Я боялась даже представить, что нас ждет дальше и насколько хватит его терпения, прежде чем гадливость и отвращение возьмут верх.
Когда я вновь вышла из хижины с перекинутой через плечо сумкой, Диор схватил меня за руку. Сквозь пелену слез, застилающих глаза, я неуверенно взглянула в его нахмуренное лицо.
— Прости, я не должен был заставлять тебя это делать.
Я так поразилась, что некоторое время смотрела на него с разинутым ртом и только воздух хватала.
— За что ты извиняешься?
— Нужно было придумать что-то другое… — он вздохнул и устало потер лоб. — Наверное, эта безумная ночь заставила меня мыслить не особо здраво. Такое решение показалось правильным.
