— Что ты здесь делаешь совсем одна в такое время?
Энний играл с ней, как кошка с мышью, и это вызывало еще большее негодование. Зачем он это делает? Продлевает удовольствие?
— У меня сестрица слегла… Бегу за лекарем… До утра ждать нельзя…
Лицо девушки подернулось беспокойством. Она словно только что вспомнила о чем-то безумно важном, что даже развеяло чары демонита.
Неужели Энний все равно не отступится?! Ведь теперь знает, что от этой девушки зависит еще и судьба сестры.
— Теперь все будет хорошо… Скоро все твои тревоги уйдут… — проворковал он, снова улыбаясь, и глаза несчастной будто подернулись пеленой.
Использует внушение! Я в бессильной ярости стиснула руки в кулаки. Неужели у него совсем нет никакой жалости? Дальнейшие слова демонита, сказанные тихо, в самое ухо девушки, заставили меня недоверчиво дернуться:
— Тея… Ты ведь не хочешь убегать от меня, правда?..
Он назвал ее Теей? Судя по совсем осоловевшему виду бедняжки, она даже не восприняла толком, что ей сказали. Повисла в руках Энния тряпичной куклой и не делала ни малейшей попытки сопротивляться.
— У нас ведь все могло быть хорошо… — шептал он так тихо, что даже я, стоящая в шаге от них, едва слышала. И поражалась все больше внезапно открывшейся правде.
Энний на самом деле испытывал ко мне нечто большее, чем желал показать мне и другим, а быть может, и самому себе. И в этой темноволосой девушке он сейчас видит меня. У меня даже горло перехватило от осознания этого.
Демонит тащил свою жертву в подворотню, подальше от случайных прохожих, а я тенью следовала за ними. Чувствуя, как внутри все дрожит от полнейшего смятения, слушала, как он продолжает шептать ничего не значащие для самой несчастной слова. Слова, предназначенные для меня:
— Ты была такая настоящая, такая искренняя… Мы должны были вместе уйти из этого мира, слышишь? Почему ты не дала мне возможности все исправить? — тут же его лицо исказилось злостью. — Ты ушла, как и она… Как моя мать… Стоило мне совершить ошибку, как ты просто ушла…
Я в ужасе зажала рот ладонью.
Что же творится в этом искалеченном разуме? Раньше я полагала, что он винит в смерти матери отца, но теперь отчетливо понимала, что ошибалась. Он винит себя. Мальчика, которому не хватило сил бороться с обстоятельствами и не позволить забрать себя у матери. И то, что Энний утратил возможность нормально чувствовать, связано именно с этим. Считал, что мать таким вот образом наказала его. Он оступился — и она просто ушла из его жизни.
