Он невесело хмыкнул, теребя в руках какие-то шнуры.
— Я всех пугаю. Это не новость.
— Как у тебя получилось… Как ты вообще узнал, что я смогу остановить Нагу?.. И что я в ванной…
Провалюсь сквозь землю. Сквозь крышу. А, не важно…
— Видел вскользь чьи-то любопытные ушки, — сочувственно улыбнулся. — У меня есть опыт общения с такими людьми, как ты.
— И опыт использования, видимо, тоже… — нахмурилась я, вспоминая подслушанный разговор.
Он вздохнул, сощурился, вглядываясь в горизонт.
— И много ты слышала?
— Достаточно, чтобы решить уйти, как только представится случай. Не хочу быть ничьим оружием.
Ведь действительно собиралась уйти, — вот только что. Но вместо этого сижу и рассматриваю… горизонт.
— И даже попробовать не хочешь? — заметно напрягся.
— Ты о чем?
— Побороться за свою свободу. Куда бы ты ни пошла, ты будешь всегда лишь частью чьей-то постели. Я видел рапиру в твоей руке, и нож ты метаешь неплохо. Для кседуши женщина-воин — странное явление. Но я мог бы тебя многому научить.
— Ты? Чему, например?
— Управлять своей сущностью, которой ты дала имя, — кивнул на мою руку. — Держать оружие. Быть важной кому-то не ради постели.
— Кому-то? — кокетливо склонила голову. — Тебе?
Боги, что я творю?
На смуглых губах хэгатри скользнула едва заметная улыбка. И взгляд, — снова! Снова! Такой тёплый, нежный!..
— Любому человеку в этом мире. Мужчине, женщине, старику, ребёнку.
Я смущённо отвернулась.
Он подошёл сам. Присел на корточки рядом. Взял за руку, стискивая пальчики, и ласково погладил рисунок змейки. Я замерла. Кто бы знал, как это приятно!.. Не только руке, а вообще. Чувствовать на себе его пытливые взгляды, внимание, просто быть рядом. Кажется, что я горы могу свернуть и вообще сделать даже самые невозможные вещи! Он ведь как таинство, при котором ни в коем случае нельзя присутствовать. Ни смотреть, ни трогать, ни мечтать!..
— Воин должен уметь справляться со своими эмоциями. Ты справилась, — сжал мой мелкий кулак в своём. — Будешь учиться?
Спрашиваешь!..
— Да.
Я с ума сходила от желания обнять его. Просто смотрела в чёрные глаза и проваливалась в пропасть. Сглотнула, потянулась к его волосам, — он позволил коснуться. Не отпрянул, не возразил. Просто смотрел на меня, — изучал с уверенным спокойствием на скуластом смуглом лице. А волосы густые, мягкие, вьются от постоянного ношения в косе. И щекотно скользят между пальцами. Длинные совсем, до пояса. У меня — и то короче! А Анранар, словно бы приняв решение, поднялся с места. И нету гривы шёлковой в руках! Уууу!..
