говорить с ней?!.. Нет мне прощенья!
— Не отвлекайтесь, юноша, не отвлекайтесь.
— Хорошо… Итак, мы поссорились, я очень нелестно отозвался о леди, на что она сильно обиделась… Анибаль перестала владеть собой, понимаете? И… и начала бросать в меня все эти кубки, чашки, тарелки… А они тяжелые, если попадут… Ну, вот я и взял самую большую тарелку, чтобы защититься от гнева леди… А потом на шум прибежали слуги, схватили меня… А теперь говорят, что я вор…
Голова юноши устало упала на грудь, присутствие в этом месте давалось ему с трудом, но пока удавалось держаться… Впрочем, Отис не собирался затягивать с решением.
— Леди Анибаль?
— Да, Ваше Благолепие?
— Скажите… А что вы делали ночью в том зале? Благовоспитанные леди в это время видят десятые сны.
— Я… Я просто… Я просто гуляла. Знаете ли, ночью так тихо и спокойно… Полумрак коридоров и залов тревожит душу… Разве леди не может быть романтичной?
— Может, конечно, может, — пожалуй, пора заканчивать. Отис слегка кивнул, соглашаясь с этой мыслью. — Стража! Убейте ее.
Один из воинов, стоящих по обе стороны судейского стола, сделал несколько шагов вперед, одновременно выхватывая кривую саблю. Воздух прочертил стальной блик, голова девушки, отделившись от тела, с глухим стуком упала на пол. Воин, недовольно рассматривая красные капельки, испачкавшие идеально острое лезвие, достал из-за пазухи какую-то засаленную тряпку и тщательно протер свое оружие.
Судья, смерив презрительным взглядом зрителей, пребывающих в глубочайшем шоке от такого решения, но не осмеливающихся протестовать, обратился к тому, кто исполнил его приказ.
— На полу тоже, пожалуйста.
Воин, что-то проворчав про себя, склонился и повозил тряпицей по каменным плитам, скорее размазывая кровь, чем наводя чистоту. Впрочем, Отису было все равно, он преследовал свои цели.
— Спасибо.
Воин, сердито глянув на судью, одним плавным движением вернулся на свое место. Отис же, которому и дела не было до чувств окружающих, внимательно смотрел в мертвые глаза Леди Анибаль. Слегка расширившиеся от ужаса, заполнившего сознание девушки за миг до смерти, с застывшим навсегда выражением непонимания, смешанного с обидой. По-прежнему потрясающе красивое лицо… Отис дернул головой, прогоняя наваждение.
— Перерыв! — Последний Судья, Хранитель Справедливости, с силой ударил молотком по столу, привлекая внимание. После чего встал, молча развернулся и быстро ушел в свою комнату, что была прямо за его спиной.
