Как раз то, о чем мечтают редакторы таблоидов. Отвергнутый любовник, тяжба о ребенке, насилие и, самое главное, деньги. Много денег. Они выжали из этой истории каждую каплю, чтобы дать общественности вожделенный повод для негодования.
Каким-то образом им удалось сфотографировать Симону с дальнего расстояния — на фото она бережно держала Эллу за руку. В подписи к снимку утверждалось, что она «предается беспечным развлечениям в Найтсбридже», тогда как ее отвергнутому почитателю приходится ютиться на диване у дальнего родственника.
На фотографии Симона и Элла были в той же одежде, которую я видела на них накануне. Очевидно, какой-то ловкий папарацци щелкнул их на улице, когда они вышли из ресторана. Тот факт, что на снимке отсутствовал малейший намек на пакеты с покупками, издание намеренно оставило без внимания.
Дочитав до конца страницы, я подняла глаза и заметила выражение неприкрытого отвращения на лице Симоны.
— Как Мэтт мог так поступить с нами? — воскликнула она низким от злости голосом. — И как, черт побери, они могут свободно печатать такую хрень? Это же все чистой воды выдумка.
— Людям свойственно пускаться во все тяжкие, когда им больно, — сказала я, неожиданно почувствовав необходимость встать на защиту ее бывшего мужа. — А то, что Мэтт им не рассказал, они придумали сами. Стоит только выпустить журналистов из клетки, как контролировать их уже невозможно.
Симона сглотнула, поморщилась и собралась было что-то возразить, но тут наверху лестницы появилась Элла. В ней уже не было той энергии, что накануне, она казалась вялой и подавленной.
— Что с тобой, детка? — быстро спросила Симона.
— Я хочу пить, мамочка, — жалобно протянула девочка. — Можно я спущусь вниз и попью воды?
Черты Симоны смягчились.
— Ну конечно, дорогая.
Элла осторожно преодолела ступеньки, держась одной рукой за перила, а в другой волоча одеяло и довольно потрепанного плюшевого Иа-Иа, чей отстегивающийся хвост, очевидно, уже давно был потерян. Она прижала ослика к груди, когда проходила мимо нас, и постаралась обойти меня стороной.
Адресованная дочери улыбка Симоны постепенно улетучивалась, пока она наблюдала, как Элла исчезает в кухне на другом конце коридора. Секунду спустя я увидела, как девочка тащит по полу деревянный стул, чтобы забраться на него и дотянуться до раковины под кухонным окном.
— Ужасно тяжело смотреть, как на нее все это действует, — тихо поделилась со мной Симона.
— Есть кто-то, у кого бы вы могли пожить некоторое время? — спросила я.
