— Ты поколебалась.
Это было сказано ровно, без малейшей модуляции, но даже так я услышала подводную обвиняющую интонацию.
— Я сбила его с ног и держала, — сказала я, защищаясь. — Чего еще ты хотел?
— Паршивая работа. Ему чуть было не удалось вырваться, а он даже не профессионал.
Я чувствовала, как внутри меня поднимается раздражение, — отчасти из-за строгой критики, отчасти от досады, потому что я знала, что он прав.
— Тебе не кажется, что ты чересчур меня критикуешь? Хорошо, тебе показалось, что я совершила ошибку. Но я ее исправила — никто даже не заметил. И к тому же, Шон, это ведь был отец ребенка!
Шон медленно склонил голову набок, как будто переносил вес своих мыслей.
— Ну и что? — холодно спросил он. — Что это меняет?
Я запоздало вспомнила историю отца Шона — пьяницы и негодяя, который издевался над женой и детьми. Когда Шон изредка упоминал о внезапной смерти отца в автомобильной катастрофе, произошедшей в основном по собственной вине, в его голосе звучали нотки тихого разочарования. Прошло время, прежде чем я поняла: вероятно, это разочарование было вызвано тем, что Шон вынашивал тайную мысль убить отца самостоятельно.
Я вздохнула.
— В данной ситуации это меняет все. Симона как раз перед инцидентом призналась мне, что все еще любит этого типа. И если бы она была уверена в том, что Мэтт хочет вернуть ее, а не охотится за ее деньгами, она бы, возможно, тут же приняла его обратно.
— Это только маленькая часть истории, изложенная с точки зрения Симоны. — Шон бросил на меня скептический взгляд. — Не говоря уже о том, что ты сделала такие выводы на основе двухминутной беседы в женском туалете, — тихо продолжал он. — Успела она показать тебе фотографию своего бывшего мужа, когда рассказывала о нем?
Я знала, к чему он клонит, но это было все равно что играть в шахматы с гроссмейстером. Приближалось мое поражение, и я еще не овладела достаточными навыками, чтобы избежать неотвратимого финала.
— Нет, — ответила я и почувствовала, как мои пешки рассыпались, кони упали и королева споткнулась.
Шон коротко кивнул и приступил к уничтожению.
— Тогда как ты могла знать, что мужчина, который вошел в ресторан, был Мэтт? — спросил Шон. — Шах. — Он мог оказаться любым психом-преследователем. Если тебе рассказали только об одной угрозе, это не означает, что не существует других. Тебе следовало бы это знать, Чарли. Именно тебе.
Голос Шона был мягким, и он не двигался, но само это спокойствие волновалось и кипело.
