Дверь оказалась закрыта, но не заперта. Я приоткрыла ее и шагнула в прихожую. Внутрь проникало немного света с веранды, но все равно было довольно темно, так что я не заметила тело, пока чуть было не споткнулась об него.
Я отпрянула назад, подавив вскрик. У подножия лестницы на спине, неестественно подвернув под себя правую ногу, лежал мужчина. Было слишком темно, чтобы четко разглядеть его лицо. Я заставила себя опуститься на колени перед телом, нащупала руку и спустилась к запястью, чтобы проверить пульс. Не бьется. Я провела рукой по его торсу в поисках ранений. Когда мои пальцы достигли левого бока, я обнаружила кобуру и узнала грубоватые контуры полуавтоматического «глока».
Джейкс.
Я сглотнула, вытаскивая пистолет. Что бы здесь ни произошло, он не ожидал опасности. По крайней мере, не успел достать оружие. Я осторожно провела руками по его голове, чтобы нащупать смертельную рану, но ее вроде бы не было. Никакой крови. От него даже не пахло как от свежего покойника. Так что же, черт возьми, стряслось? Возможно, это было несправедливо, но я мысленно обругала Джейкса за то, что он позволил себе умереть, да еще без оружия в руках.
Я вынула мобильный и набрала 911. Продиктовала им адрес, сообщила, что в доме находятся мертвый мужчина и ребенок, которому угрожает опасность, но не стала оставаться на линии, чтобы сообщить дополнительные детали.
Подняв пистолет, я без звука встала на ноги. Я знала, что Джейкс не мог носить его с пустым патронником, но все равно слегка отвела затвор и увидела зазубренный наконечник пули со срезанным носом. Пистолет не стоял на предохранителе. Был готов к использованию. Только прицелиться и выстрелить.
С левой стороны, из кухни, раздался слабый шум, едва слышный даже в полной тишине. Я медленно повернулась, как будто это могло мне помочь определить источник звука, но он больше не повторился. Я двинулась в сторону кухни, сжимая «глок» обеими руками перед собой. На кухне было светлее благодаря окнам на этой стороне дома. Сквозь кроны деревьев мерцали огни лыжной трассы.
Быстро обогнув первый кухонный шкаф с пистолетом в вытянутых руках, я неожиданно поймала на прицел маленькую фигурку, съежившуюся у плиты.
Глаза Эллы в полумраке казались огромными, щеки были залиты слезами. Девочка прижимала согнутые колени к груди, как будто надеялась, съежившись, исчезнуть совсем.
— Элла, — прошептала я, опуская дуло пистолета, чтобы отвести его от ребенка. — Все хорошо, детка. Это я, Чарли.
