— Может, это просто шутка, дурацкая выходка? — с надеждой говорит Зои. — Возможно, письмо написал человек, который завидует Имоджен, завидует её титулу и просто не хочет, чтобы она возвращалась.
— Но на момент отправки письма Имоджен ещё не была ни герцогиней, ни даже следующей в очереди, — возражает Кит.
— Это ещё не значит, что Зои неправа, — говорю я, — люди, следящие за всей этой британской великосветской канителью, прекрасно знали, что на то время я была третьей в очереди на титул. Разве это не могла быть какая-нибудь дальняя завистливая кузина, желающая занять моё место?
Я и сама понимаю, что данное предположение звучит не слишком правдоподобно, но о каких заговорах может идти речь, если я не была в Англии с десяти лет?
В голову приходит ещё одна мысль.
— А вы показывали это письмо ещё кому-нибудь? Скажем, Оскару из Рокфордского поместья или полиции?
— С жильцами Рокфорда мы этой информацией не делились, но отправили копию письма в полицию Уикершема, — отвечает Кит, — там сделали экспертизу почерка, провели расследование, но не нашли никаких зацепок и слишком быстро, на наш взгляд, закрыли дело.
— Будь на то законные основания, его бы не закрыли, — на меня накатывает волна облегчения, — я завтра же покажу письмо Гарри Моргану и отправлю копию Оскару. Я доверяю им, и если они сочтут, что повод для беспокойства есть, то мы примем меры, а пока… давайте воспринимать это как глупую проделку. Хорошо?
Кэрол смотрит на меня, бледнея на глазах. Очевидно, она была уверена, что письмо заставит меня передумать.
— Значит, ты настроена решительно, — произносит она дрожащим голосом, — но как можно пренебрегать вероятной опасностью?
— А мы ещё не знаем, действительно ли я в опасности. В полиции так не считают, а я не стану менять решение из-за какого-то анонимного письма, возможно, просто злой шутки, — я глубоко вздыхаю, — знаю, легче и безопаснее остаться здесь и плюнуть на это наследство и поместье. Но со дня пожара я только то и делала, что осторожничала, искала лёгкие пути, избегала встреч с кузиной и вела себя так, словно Рокфорда не существует. О чём безумно сожалею. Особенно сейчас, узнав, что ни Люсии, ни дедушки больше нет. И я уже не смогу перед ними извиниться. Не смогу ничего исправить. Так что в этот раз я не буду бояться. Я приняла решение, и как бы мне не хотелось вас расстраивать, но… оно окончательное.
Над столом повисает тяжёлая тишина.
— Ты все равно ещё несовершеннолетняя, — наконец говорит Кит, — и тебе нужно наше разрешение.
