Парень выяснит это позже. Что важнее, он знал, что Райли проводит Мэри Энн домой.
«Хвала Господу», — произнес Джулиан. — «Мы вернулись».
«Что случилось, пока нас не было?» — спросил Калеб. — «Почему мы на улице?»
«Вы… дрались?» — потребовал Элайджа.
— Парни, — пробормотал он. — Придется объясниться позже.
К нему подошел Шеннон, явно озабоченный.
— Г-где ты был с-сегодня? Я сказал Дэну, что ты уже у-ушел в школу утром, так что тут ты чист.
— Спасибо. — Эйден все еще удивлялся, что они с Шенноном друзья. Начинали они не с этого, но теперь у них были довольно крепкие отношения. Это было здорово, несмотря на то, что он не мог рассказать Шеннону правду. Парень ничего не знал о настоящем мире и существах, живущих в нем, и это было к лучшему. — Пойдем. Давай зайдем внутрь, я все тебе расскажу. — И в то же время, ничего.
Они направились в общагу, где остальные уже вымылись, переоделись в сухую одежду и смотрели телевизор в гостиной, будто они только что закончили делать уроки, как послушные маленькие мальчики.
Эйден махнул им и пошел дальше. Им с Шенноном нужно было поговорить, но он все еще не знал, что скажет ему. После этого ему нужно будет время побыть одному, чтобы поговорить с душами. Впрочем, он не знал, куда пойдет.
— Так-так, — сказал другой знакомый голос, как только он вошел в комнату. — Посмотрите, кто вернулся. Я.
«Чертовски фантастично», — проворчал Калеб.
«Ничего хорошего», — сказал Элайджа со вздохом.
Эйдену не пришлось озираться, чтобы понять, что принц-призрак действительно вернулся. Он подумал, будет ли у него когда-нибудь нормальная жизнь, и его руки сжались в кулаки.
— Эйден? — произнес Шеннон за ним. — Ты в порядке? Парни спросили, не хочешь ли ты посмотреть спортивный канал с ними.
Одновременно Томас сказал:
— Скажи, что ты сделал со мной. Скажи, почему я здесь, почему мои люди не видят и не слышат меня. Почему никто не видит и не слышит, кроме тебя. Скажи мне!
Голоса смешались, превращая слова в недоступные для восприятия звуки. Тогда он понял, что в ближайшее время разговор с Шенноном не выйдет. Равно как он не найдет личного пространства для разговора с душами.
Не зная, что делать, Эйден закрыл уши руками и кинулся на матрас, чтобы переждать шторм.
Такер Харбор топтался в углу темного, сырого склепа, окруженный темнотой и откровенной жутью. Паук, возможно, только что сполз по его руке, и это мышь пищала? Он отдал бы что угодно, лишь бы посмотреть.
Он не хотел приходить сюда. Он лежал на больничной каталке, присоединенный к всевозможным мониторам, прямо в его вены вливались лекарства, изгоняя боль. Тем не менее, голос в его голове позвал его, и он обнаружил, как отцепляет путы, встает, идет, наконец, бежит, отчаянно желая быть там, куда звал его голос.
