На столе уже блюда, шампанское в ведерке со льдом. После нашей стычки, боюсь лишний раз взглянуть в его сторону.
— Ела, — начинаю прокручивать весь день в голове. А он прав, я даже не позавтракала!
— И всё же, это стоит попробовать, — кивает в сторону моей тарелки.
Ничего не отвечаю, молча берусь за вилку — пробовать так пробовать! Мясо тает во рту, такое мягкое и сочное. Не зря Джэксон не дает мне рот открыть, когда нужно что-то заказывать. Наверно, потому что хорошо знает меня, мои привычки, и берет всегда самое лучшее — ни разу не ошибся в выборе.
Подошла девушка и открыла шампанское.
— Не нужно, — заслонила ладонью пустой бокал. — Спасибо.
— Оставьте, — Джэксон кивнул ей. — Все ещё дуешься? — отложил приборы в сторону.
— Нет, — мотнула головой, — Правда не хочу.
— Как скажешь, — пожал плечами и отвел взгляд в сторону.
— Поедем? — тихо шепнула.
Не могу больше смотреть ему в глаза. Чувствую себя виноватой, хотя, как он сам любит выражаться: — «Повода я не давала!»
Обессилившая от моральных терзаний, я всю дорогу пыталась уснуть, хоть и ехать было не так далеко. Играла тихо медленная музыка, я упорно не открывала глаза от окна. Что-то непонятное бредилось в голове, не давало хорошо осмыслить все происходящее.
— Эмили, малыш, — что-то щекочет по шеи, — просыпайся, приехали, — носом трется у моего уха.
Не хочу открывать глаза, хотя знаю, что это Джэксон. Его прикосновения, горячее дыхание, все намекают на поцелуй, как только открою глаза.
— Артистка, — усмехается нервно. — Ты же не спишь, — нежно укусил за мочку.
Резко открываю глаза, понимаю, что это тоже не поможет. Открываю дверь и, отталкивая его от себя, выхожу из машины. Быстрыми шагами иду по аллейке к дому, все внутри передергивает.
— Эмили, стой! — слышу, как хлопает дверь машины.
— Джэксон, стоп! Не подходи ко мне! — поворачиваюсь.
Смотрю на него, он впервые растерян. Не могу спокойно перевести дыхание, не знаю, что меня так злит? Его ласки без надобности или то, что мне нравится это? Мне нравиться его запах, его внешность. Я упивалась его пением — признанием, хоть и пыталась противоречить инстинкту.
Джэксона воспринимаю, как успокоение после Робэрто. Пользуюсь методом Катрины: «Чтобы легко забыть одного, заведи себе другого!» Но я не хочу забывать Робэрто! То, что я чувствовала той ночью в лесу, преследует меня, преследуют чувства, ощущения. Хочу снова смотреть в его глаза и восхищаться ими, но смотрю в глаза Джэксона и также восхищаюсь их красотой. Может, это потому, что он тоже оборотень?
