— Конечно, — всхлипнула, роняя слезы.
— Наш девиз?
— Живем здесь и сейчас! — смеется сквозь слезы.
— И не оглядываемся назад! — тоже улыбаюсь в ответ.
— Это что-то новенькое!
— Ага, — закатывается смехом, беззаботно, как раньше.
— Но! — строго повела указательным пальцем. — В твой день рождение мы закатим большой праздник… И это не обсуждается! — Катрина состряпала важную гримасу.
— Эх, Катрина, — откидываюсь на спинку стула. — Когда я тебе умела возражать?
— О чем речь? — мама входит с блюдом в руках.
— Да вот… — смотрю на маму и не могу ничего путного придумать.
— Я вот Эмили говорю, что нужно сдать экзамены и поступать к нам в колледж. Будем жить в одной общаге, даже если год разница, на заселение это не влияет! — круто она выкрутилась. — Зато снова вместе…
— Катрина, между прочим, права! Тебе нужно сдавать экзамены и поступать учиться дальше! — ставит блюдо на стол.
Ароматный запах мясного блюда сводит скулы, хотя совсем не голодная. Мама всегда умела удивить чем-нибудь вкусненьким — она на кухне царь!
— Как вкусно пахнет, — довольно улыбается папа, не кидая на нас взгляд. — Ну что, налетаем? — сел во главе стола и схватился за приборы…
Ужин длился недолго, наверно, потому, что стояла неловкая тишина. Папа ел, не поднимая на меня взгляда, мама почти ни ела, виновато строила глазки. Я вижу, как Катрине неловко в нашем обществе, почти не ест и чуть ли не ерзает на стуле.
Никто не решился первым заговорить, и о чем можно было поговорить или спросить? Либо я повзрослела, либо мои родители решили просто нам не докучать, сразу удалилвшись после трапезы.
Катрина ещё немного посидела и тоже ушла, давая мне свои указания:
— Всё! Жизнь начинаем с чистого листа! Вот сдам зачеты и сразу к тебе!
— Ага, — устало киваю ей.
Что-то этот вечер меня вымотал не на шутку. Наверно, так худо бы себя не чувствовала, если бы пробежала несколько кругов стадиона. Самая худшая усталость — это моральная.
— Эмили, — мамин голос сзади.
Прохожу молча, игнорирую. Не думаю, что хочу с ними общаться. Мне бы сейчас лечь на кровать и закрыть глаза. Ничего не хочу, все стало настолько неинтересным. Никогда не думала, что придет момент, когда я потеряю вкус к жизни.
— Эмили, ты куда? — назойливый голос матери.
— К себе, — тихо шепнула и иду дальше.
— Может останешься, поговорим? — неуверенно спросила.
— О чем? — поворачиваюсь к ним.
Родители сидят на диване и смотрят на меня. Не могу разглядеть в их взгляде ничего особенного, если только неуверенность у мамы и холодное безразличие у папы. Хотя кто бы мог сомневаться?
