(6 июня 1885 г.).
Несомненно, подобные разговоры были гораздо более значимы для интеллекта Константина Константиновича, чем сплетни престарелых великих княгинь или детские игры двадцатилетних великих князей.
«Кто-нибудь становился, уткнув лицо в полу шинели другого, скрестив руки на спине. Били его по руке, а он должен отгадывать, кто ударил… Сколько было смеха и веселья!» (3 июня 1885 г.).
Константин Константинович стал приглашать измайловских офицеров на обеды в Мраморный дворец, после которых за бокалом шампанского и папиросой велись разговоры об изящной словесности. Здесь и родилась прекрасная мысль учредить в полку литературные вечера под названием «Измайловские досуги».
В России в 1880-е годы быстрыми темпами развивалась промышленность, русские купцы перестали со страхом и пренебрежением взирать на Запад и устремлялись в Европу не спускать капиталы в игорных домах и ресторанах, а поучиться уму-разуму у иностранных негоциантов. Но если в техническом развитии Россия только поднималась с колен, то в искусстве и, в первую очередь, в литературе твердо стояла на ногах. К сожалению, военные люди в своем большинстве пренебрегали изящной словесностью, предпочитая ей цыганские песни и балы. Приход в Измайловский полк знатока русской литературы Константина Константиновича помог оживить связь русского воинства с русской культурой.
«Измайловские досуги», первое заседание которых состоялось 2 ноября 1884 года, могли посещать все офицеры полка, включая прикомандированных, полковые врачи и священники, а также временные участники — приглашенные писатели, артисты, ученые. Целью этих вечеров было поощрить военных к литературному творчеству, привить им любовь к искусству и, как сказано в уставе, «передать измайловцам грядущих поколений добрый пример здравого и осмысленного препровождения досужих часов». Основную мысль устава Константин Константинович выразил стихами, которые прочитал на «Измайловском досуге» 9 января 1888 года:
Сбираясь, как жрецы на жертвоприношенья,
Перед художества священным алтарем,
Служа искусству, мы свои произведенья
На суд товарищей смиренно отдаем.
Не ищем мы, друзья, ни славы, ни хвалений,
Пусть безымянные в могиле мы уснем,
Лишь бы измайловцы грядущих поколений,
Священнодействуя пред тем же алтарем,
Собрались, как и мы, стремяся к той же цели
В досужие часы чрез многие года,
Те песни вспомнили, что мы когда-то пели,
Не забывая нас и нашего труда.
Гремите, пойте же, Измайловские струны,
