— Фрэкен Гудрун! Приношу вам извинения за доставленные неудобства. Вы можете пока присесть на кресло. — он махнул рукой на своё, удобное и мягкое, невостребованно-сиротливо торчащее в углу, — фру Магда любезно согласилась принести вам еду сюда… Да, вот ещё что — пожалуйста, не выходите на лестничную площадку!
Алексей вовремя вспомнил, что и вахтёру на этаже вовсе незачем видеть то… Что они тут «понавытворили», а в туалет девушке сходить не помешает — благо, он непосредственно при Студии.
Так, собственно, и должно быть.
Еда в столовой оказалась очень вкусной. (Алексей было удивился. Потом вспомнил — «Корпорация»!)
Приветливые и разгорячённые паром и жаром электродуховок и газовых печей повара и раздатчицы споро накладывали им того, что приглянулось, прямо из больших и подогреваемых снизу чанов из нержавейки, и Алексей проследил, чтобы вначале обслужили женщин. Затем, нагрузившись едой и сам, прошёл за облюбованный его дамами — очевидно, уже давно — стол в углу большой и светлой комнаты. Сел, разумеется, во главе — на оставленный явно для него, массивный стул.
Занавеси, обрамлявшие условные оконные проёмы со вставленными туда видами природы с подсветкой, были выдержаны в песочных тонах. Стойка, и кухня по другую её сторону сверкали полированным хромом и белым кафелем, а по эту сторону стены комнаты украшали жёлто-розовые обои. А ничего — красиво. Не угнетает. Но и не бодрит. Скорее, для отдыха глаз.
Вернулась фру Магда, уже отнёсшая поднос наверх. Алексей, ожидавший её, и не начинавший пока еду, получил подтверждающий кивок, и вежливое:
— Приятного аппетита! — на что ответил и ей тем же пожеланием.
Суп с лапшой ему не слишком понравился — он привык к более наваристому. Зато в отбивной котлете оказалось добрых двести грамм чистого мяса. И прожарена она оказалась именно так, как ему нравилось!
Есть он постарался закончить вместе со всеми — надо же узнать, как здесь принято благодарить персонал!
И точно: выходя по одной, его женщины мило улыбались шеф-повару, и благодарили. И он — поблагодарил от души. Однако не мог не отметить, что еды в огромных чанах осталось — чуть-чуть. Явно — только для самого персонала столовой. Впрочем, всё верно: раньше, чем они не отработают всех деталей, и не «распишут» сам процесс, шумная толпа швей-мотористок и гладильщиц не наводнит цех на первом этаже…
Гудрун пищей тоже вполне насладилась — не оставила ни крошки на тарелках!..
А вот это — удивительно. Почти все прежние манекенщицы Алексея — тощие и бледные рахитично-самовлюблённые создания, с неадекватным, только на свою фигуру заточенным, сознанием, крайне придирчиво относились к выбору «допустимых» продуктов, и уж точно — до крошки всего бы не съели! Похоже, Гудрун уверена в своём… метаболизме. Поправиться не боится.
