— Еще пара таких ограблений, и нам надо будет искать работу, — сказал Донатас, когда мы в очередной раз обсуждали наши нелегкие проблемы в кабинете на
Шаболовке.
— Пойдем грабить золотые караваны, — успокоил я его.
— Хотя нет. С работы не выгонят. Рынок пошлют патрулировать.
— Если бы! За такое золотое место надо еще взятки раздавать. Тебя просто назначат моим напарником по психам.
— Смерти моей хочешь?.. Куда грести будем, Гоша?
— Как сказал шеф, у нас лучший психиатр России. А я добавлю — и лучшие умы ГУВД. Грех не воспользоваться. Будем мыслить.
В последнее время этому тягостному занятию я предавался довольно часто, и даже не забывал переносить мои думы на бумагу. Издам когда-нибудь «Записки околоточного» и получу букеровскую премию. Первая часть так и будет называться — список на ста пятидесяти страницах версий по ОД «Клондайк».
Две исписанные тетради и множество расчерченных цветными карандашами схем. Связи пропавших, фигуранты, места их возможного пребывания.
Я с трудом запихал все бумаги в сразу раздувшийся, как заглотивший антилопу крокодил, портфель, и мы отправились на служебной машине Донатаса в почтовый ящик, где Кобзарь в интимной обстановке предавался общению с полюбившимся ему компьютером.
— Двигаются дела? — спросил я, заходя в прокуренное помещение. — Кобзарь курил трубку с таким терпким табаком, от которого щипало глаза.
— А как же, — психиатр довольно подергал себя за бороду.
— Есть что конкретное? — спросил Донатас, плюхаясь на продавленный диван, который мы притащили в комнату из коридора.
— Откуда? — удивился психиатр. — Работа в самом разгаре.
— Давай думать втроем.
— Ну да, — кивнул психиатр. — Одна голова хорошо, а три лучше, как говаривал Змей Горыныч.
Так мы устроили что-то вроде игры «Что? Где? Когда?». Мозговой штурм. «Что скажут знатоки? Время пошло…» Времени у нас было поболе, чем минута в телеигре, но гораздо меньше, чем вечность или даже несчастная неделька. Все безумные идеи, приходившие нам в голову, Кобзарь загонял в большой компьютер и клялся, что эта железка выдаст, какой вариант лучше подходит. Железяке я не верил. Кобзарю верил гораздо больше.
К ночи, полностью одурев от этой оказавшейся вдруг жутко тяжелой работы, мы составили модель. Судилирядили, получалось, что она самая верная. Да и железяка подтверждала… Кажется, живи и радуйся — все встало на свои места. Вот только сотворенное нами полотно было довольно странным. Эдакий Сальвадор Дали, даешь достижения сюрреализма в жизнь! Бог ты мой, кто же нам поверит, юродивым ? А тут еще такой план действий сочинили. Всем планам план!
