— Нравится?
— Очень красиво.
— А знаешь, что это за золотая полоса?
— Нет, — говорю, — не знаю.
— Это клей. Лучше твоего гуммиарабика.
— Ты думаешь, что раз я неразворотливый и не могу клей добыть, то я совсем глуп как пробка,— обозлившись отвечаю я своему приятелю, — какой же это клей, если его водой не смыло? Ведь и отсюда видно, что золотую полосу лижут волны.
Приятель мой поворачивается ко мне спиной и дает команду причалить к позолоченному острову. Мы подходим ближе, спускаем шлюпку и едем к берегу. Золотая полоса становится все заметнее, все шире. Теперь уже я отчетливо вижу, что это не клей. Приятель просто хотел показать мне красивое зрелище, чтобы я немного отдохнул от своей почтовой работы. Спасибо ему и за то.
Выбираемся на берег и тут я вижу, что золоченая полоса на самом деле оказывается скоплением водорослей, прикрепившихся к скалам.
— Ботаники называют их глойпельтисом, — поучает меня мой друг, — запомни, пригодится.
Я записываю в блокнот мудреное название и собираюсь в обратный путь.
— Постой, постой, куда ты? — хватает он меня за рукав, — а глойпельтис?
— Что глойпельтис?
— Собирать глойпельтис будем?
— А зачем?
— Ну, дома покажешь. Интересно ведь рассказать о золоченых скалах?
Я соглашаюсь, беру веточку водоросли в блокнот. А мой приятель организовал моряков, которые везли нас на шлюпке, и они яростно дерут глойпельтис и складывают его в ящики. Вот жадность! Чтобы показать дома, ему надо десять ящиков водорослей! А впрочем, какое мне дело? Спасибо и за морскую прогулку.
Назавтра всю палубу завалили водорослями. Под солнцем они скоро высохли и стали не сверкающим золотом, как на скалах, а серым непримечательным войлоком. Моя веточка тоже высохла, и я выбросил ее. Никакого вида она не имела. Но моряки собрали свое сено и сложили в ящики. А когда я вернулся из этой поездки и пришел на почту, то обнаружил все эти ящики у себя в кабинете.
— Зачем мне ваше сено? — позвонил я приятелю. — Кто его будет смотреть?
— Брось в воду щепотку и развари,— прохрипел в трубку моряк, — и посмотришь, что будет.
Я бросил щепотку войлока в консервную банку, подлил воды и поставил на плитку. Через полчаса у меня оказалось полбанки отличного клея!
— Вот и вся история, — закончил свой рассказ Мишин отец. — Вопросы есть?
— Есть? — зашумели ребята. — А сейчас на почте клей тоже из водорослей делают?
— Нет, друзья. На почте сейчас используют декстриновый клей. Он делается из крахмала. Он не имеет той силы, что клей из водорослей. Но почтовые марки клеит отлично. Добыть же его проще — ведь картошка есть всегда под рукой.
