— А потом я отвез ее домой… к папе и маме. Догадаешься, кто у нее мама? Девушку Марусей звать, кстати, — сказал Матей в продолжение своего рассказа.
— Маруся?! — воскликнула я и прикрыла рот ладошкой, осененная догадкой. Меня раздирали двойственные чувства. С одной стороны, моя божественная сущность практически улетала в небеса от радости, а с другой стороны, хотелось взять что-то вроде чугунной сковороды и надавать другу по башке в воспитательных целях! — Маруся! Та самая! Дочка Ксении Михайловны! Матей! Как ты мог ее не узнать?! — в итоге завопила я.
— Не знаю, как я мог ее не узнать! Ума не приложу! Она… она изменилась! — заорал в ответ Матей.
— Ну да, выросла! — фыркнула я. С момента той олимпиады, на которой они впервые встретились и после которой меня на другие планеты пускать перестали, прошло два земных года или шесть адельтеррских. Что она его не узнала, даже неудивительно, парень и впрямь подрос несколько, а вот то, что Матей не узнал девушку, у которой первое место на олимпиаде увел, это как-то несерьезно… Да и ёлки-палки, имя ему знакомым не показалось?
— Нет, рост тот же, — тем временем возразил он, не ведая о моих размышлениях. — Как-то по-другому изменилась… Короче, — он нетерпеливо взъерошил волосы, — признаю, я ошибся. Надо было поговорить с Ксенией Михайловной… У Маруси, кажется, пробуждается дар, или уже пробудился…
— А ты замаскировал ее ауру… — выдохнула я и с ужасом прошептала: — Ксения Михайловна тебя закопает! И будет права!
Я прикрыла глаза, припоминая лекции упомянутой Ксении Михайловны. Она же потомственная ведьма, а значит и Маруся тоже! Что там она говорила про идеальные условия для становления ведовского дара? Положительные эмоции, отсутствие стресса, единение с природой… помощь старшей наставницы. А теперь, благодаря моему другу она просто не узнает об изменениях в энергетике своей дочери! Караул, просто караул!
— Я не мог поступить по-другому, — твердо сказал Матей. — И снимать маскировку не собираюсь, по крайней мере до тех пор, пока не выясню все с этими похищениями. Маруся очень способная студентка. Я повторюсь, тип мышления у нее уникальный. И она отличница…
Я слушала его и невольно кривилась. «Способная студентка», «уникальный тип мышления», «отличница»… Матей, Матей, это не те эпитеты, которыми ты должен описывать эту девушку! Совершенно не те!
— И еще… — он вздохнул, — я боюсь, что она идеально попадает под критерии похитителей.
