– Это моя, – говорю я Лекси. – Интересно, что я еще найду?
На губах у Лекси мелькает тень улыбки.
– Что такое? – спрашиваю я.
– Когда Чарли было лет пять или шесть, она рылась в моем комоде, ища, во что бы нарядиться. Я готовила обед на кухне, и она пришла ко мне, потрясая вибратором. Он громко жужжал у нее в руке. «Мама, что это?» – спросила она.
– Что вы ей ответили?
– Сказала, что это специальный массажер для плеч, которым я пользуюсь, когда у меня бывает трудный день.
– Находчиво.
– Потом я об этом забыла, но недели две спустя, когда пошла забрать ее из школы, мисс Джонсон, ее учительница, пожелала поговорить со мной наедине. Оказывается, что накануне она пожаловалась детям, что у нее затекло плечо и она не может как следует писать на доске. Чарли принесла ей попользоваться «специальный массажер». И учительница вручила мне мой вибратор в хозяйственном пакете. Я чуть не умерла, к чертям.
– О боже. Что ты ей сказала?
– Сказала «спасибо» и выразила надежду, что скоро она почувствует себя лучше.
Я хмыкнула.
– Да уж. Чарли попало?
– Нет. Она ведь искренне пыталась помочь. Хуже было, когда в дверь постучали сборщики пожертвований для больных детей Африки.
– И что произошло?
– Я была в душе, но Чарли решила отдать им одно из моих комнатных растений. «Это растение, которое поможет вам стать счастливыми. Отдайте его детям», – сказала она и отдала им выращенную мной коноплю.
– Лекси! Тебе повезло, что тебя не арестовали. – Я не могу удержаться от смеха. Обстановка немного разряжается.
– Я думаю, они не поняли, что это такое, и сказали Чарли, что им нужны только деньги. «О, в этом доме никогда не бывает чертовых денег», – ответила на это моя дочь. Ей было, наверное, лет пять.
– Не могу себе представить ее маленькой. У тебя есть какие-нибудь фотографии?
– Несколько штук. Я покажу тебе позже, если хочешь.
– Да, пожалуйста. – Я представляю себе Чарли в пять лет, с собранными в хвостики волосами, бесстрашную. Никогда не забуду, как она заступилась за меня, когда мы только познакомились.
– Грейс, я должна перед тобой извиниться… – Голос Лекси замирает.
Я расправляю складки на летних платьях, складываю зимние джемперы. Теплую одежду, которую Чарли больше никогда не увидит.
– Похороны – это стресс. Не надо извиняться.
– Дело не только в похоронах. – Щелкает зажигалка, взвивается дымок. – Это сложно…
– Не стоит говорить об этом сейчас. – Я вытаскиваю из ящика последнюю вещь. – Это когда-то были твои джинсы, помнишь? – Я показываю ей крохотные белые джинсовые шортики.
