— Что у нас, Афанасий, сегодня на обед?
— Так это, — охранник морщит лоб. — Щи и гречневая каша с мясом из щей.
— Неси. — делает широкий жест, приглашая меня в дверь налево в малую столовую.
— Пишет, что число осведомителей в Ленинграде сравнимо с их числом в каком-нибудь уездном городке. Органы в Ленинграде не знают настроений людей, не владеют ситуацией. — В дверях появляются два охранника с супницей и кастрюлей с кашей и ставят все на приставной столик.
— Тебе налить чего-нибудь?
У стоящего рядом Афанасия дергается рука и пустая тарелка летит на пол.
— Нам еще с ребятами работать, а гостю с дороги можно. — Прячет улыбку Сталин.
Отрицательно машу головой, а охранники с пылающими ушами, быстро собрав осколки, спешат удалиться.
"Наверняка знает про наши с Медведем и Борисовым поездки на охоту"…
Не спеша оканчиваем обед и переходим в кабинет через просторную гостинную.
— Сегодня также получил письмо от Алеши Сванидзе из Германии (брат первой жены Сталина Екатерины, умершей в 1907 году. Работал торговым представителем в Германии). — пыхнул трубкой Сталин. — Он пишет, что Енукидзе и Петерсон готовят заговор в Кремле, что троцкисты и зиновьевцы готовы оказать им поддержку.
"Вот это да"!
— Так что, в Кремле тебе храбрости понадобится не меньше. — Сизый дым заклубился по кабинету.
— А насколько можно доверять этому…? — потянуся и я к пачке "Беломора".
Сталин встал и начал кружить по комнате.
— Не знаю. Алеша, безусловно, честный и добрый человек. Но также и наивный, его легко обмануть. В любом случае это дело надо расследовать. — Сталин начал заметно волноваться. — Ты понимаешь теперь, как мне важно иметь здесь, в Москве, людей кому я могу доверять. Авель откровенно саботирует работу по новой Конституции — полгода морочит мне голову, то одно упустит, то другое. Ты же — журналист, ты сможешь. Без нового избирательного закона нам смерть. Альтернативные, всеобщие и тайные выборы, с возможностью выдвижения независимых кандидатов, будут инструментом отбора во власть лучших людей. Мелкобуржуазная волна накрыла партию, сейчас идет отрицательный отбор и чистками в партии эту проблему не решить, приходят еще худшие. Лазарь не справляется с Москвой, надо найти ему что-нибудь попроще. Москва, план ее реконструкции, тоже будет на тебе. За Ждановым будет Ленинград и два дня в неделю работа здесь, в секретариате ЦК. Ничего, молодой, поездит.
— Не беспокойся, Коба, справимся. И не из таких ситуаций выбирались. В Москву, так в Москву. — Стараюсь его успокоить.
