— Ты куда пропал, страстный любитель «клубнички» — продолжал ворковать звонивший. — На концертах наших не показываешься? Оком своим всевидящим, критикующим, не удосуживаешь?
— Да так как-то так — пролепетал газетчик. — Все дела, дела.
— Да ты никак в печали? Тогда жду тебя сегодня на нашем концерте.
Правда, как всегда, в старом составе. Но я тут, забавную репризочку прикупил, как всегда, с полу откровенной изюминкой. Думаю, тебе понравится.
В столь скверном настроении, предложение артиста вроде, было вполне кстати.
Сходить на концерт — это выход, который сулит слабую надежду избавиться от навязчивых мыслей, которые преследовали газетчика со вчерашнего дня и не давали сомкнуть глаз всю ночь.
Он приказал шоферу ехать к указанному артистом театру.
На этот раз мэтр эстрады выступил, к удивлению газетчика, первым. Заработал дружный гогот, за очередную пошлятину и, отвесив поклоны почтенной публике, вошел в ложу, где сидел приглашенный им друг.
— Дальше смотреть нечего. Старье. Поедем в ресторан. Я заказал уютный уголок. Побазарить надо. Угощаю.
В отдельном кабинете ресторана стоял интимный полумрак. Мягкий, казалось, ниоткуда льющийся свет почти не касался мужчин, расположившихся на мягком диване, зато щедро освещал стол, заставленный изысканными винами и закусками.
«Что же ему надо? — подумал, газетчик. — Денег? Едва ли. Себя еще пропиарить? Тоже «не в масть». Приелся. Весь обглодан. Навяз на зубах и, для общественности, не интересен. Только на пошлости и держится. Тогда что?»
Наконец после третьей внушительной рюмки артист, почти вплотную, подсел к собеседнику и почему-то полушепотом спросил.
— Ты вчерашнюю газету «Юлу» читал?
— Ну.
— Что ну! Это же вызов всему нашему искусству и прежде всего нам эстрадникам!
— В отношении всего, как ты выразился искусства, это ты «хватил» отпарировал пиарщик.
— А вот по мату и пошлости Заблуд проехался здорово! Я бы сказал, смертельно. Хотя угроза уничтожить этот пласт «культуры» просто нереально, тем более с помощью каких-то небылиц. Хотя как знать, как знать — промолвил газетчик, казалось скорее для себя, чем для собеседника.
— Не реально, возможно?! Это, с каких пор ты матерый пиарщик усомнился в силе прессы? Газету «Юла» читают уже не сотни и не тысячи! Тираж подбирается к миллиону! И заметь, с утра уже расходиться по столице. К обеду ни в одном киоске не сыщешь! Не хочу тебя обижать, но твои- то газеты и поздним вечером купить можно. Не обидно? Ну да это твое дело. Давай выпьем.
