Она много путешествовала и производила всегда большое впечатление на Эли, когда говорила: «Это случилось в том году, когда я была в Норвегии», - или же: «Вспоминаю эту улицу в Риме…»
И сколько терпения проявляла тетя Роза! Она редко сердилась, не то, что мама, которая сразу же выходила из себя и называла Эли дурой, если девочка не так быстро соображала.
Готовить уроки с помощью тети Розы было одним удовольствием, однако его нельзя было сравнить с тем наслаждением, которое ждало Эли по вечерам в среду и субботу. Возвратившись из школы, девочка надевала сапоги и вместе с Сесилью шла на ферму. Она старалась даже опередить мать, чтобы, вооружившись остроконечной палкой, помочь Тоньо пригнать с поля коров.
В эти дни девочка замещала Анетту на ферме, ухаживая за телятами. Там она гладила сосунков, а старшим, которые уже не сосали мать, наливала молоко в алюминиевый таз.
- Идем, Красотка, - ласково звала Эли самую молоденькую телочку, курчавую, с белой звездой на черной голове, - идем же, теперь твоя очередь пить молочко. - Девочка в точности подражала интонациям Анетты, и телята доверчиво шли за Эли.
Анетта разливала для продажи молоко по бидонам, вертела сепаратор, наполняла горшочки сливками и ставила их на холод. Гарсиа каждое утро отвозил в Больё на грузовичке молоко и сливки.
Эли, сияя от удовольствия, принимала участие в эти вечера во всех работах на ферме. Как и Сесиль, она любила сельское хозяйство. Правда, Сесиль к нему несколько охладела после колкостей Франсиса. Да, он был прав. Она неуклонно следовала воле покойного мужа только в тех случаях, когда исполнение долга доставляло ей удовольствие.
Любовь всегда эгоистична.
* * *
Однажды вечером Сесили сообщили по телефону из Брива, что на следующий день, в восемь часов утра, к ним приедет механик, чтобы отремонтировать трактор. Трактор был нужен фермерам для уборочных работ. Необходимо было тут же предупредить об этом семейство Плес-сисов, чтобы Сильвэн не выходил с утра в поле, а подождал механика.
Хотя было уже темно, Сесиль послала Эли на ферму.
- До фермы всего четверть километра; ляжешь попозднее - и всё. А если я сама пойду, то мне придется проболтать у них бог знает сколько времени. Ну, будь послушной, иди.
Девочка боялась темноты и, несмотря на увещевания матери, стыдившей ее за трусость, под разными предлогами отказывалась идти одна: и батарея карманного фонаря испорчена, и на дворе стоит такая тьма…
Сопротивление Эли выводило Сесиль из себя, - обычно к тому бывало достаточно оснований, но на этот раз девочка была совершенно права.
