- Мать ее изменила мужу, когда тот был в плену, - сказал Жан Монзак поучительным тоном, - и с кем? С немецким офицером, несомненно гитлеровцем. В довершение эта почтенная особа бросила ребенка. Многие недостатки Элизабетты объясняются тем, что она происходит от такой матери и от отца, который может быть только врагом.
Сесиль все это знала сама, но ей было неприятно, что Жан Монзак, рассуждая так хладнокровно, ей это показал.
- Извините меня, - сказала она, - я пойду лягу; я не говорю, - спать, потому что вряд ли смогу сегодня уснуть.
- Не стоит так огорчаться, - утешала ее Иветта. - В общем даже хорошо, что Эли такой трудный ребенок; вам проще с ней расстаться. - И затем любезно добавила:- Вы возьмете к себе другую девочку.
- Никогда! - воскликнула Сесиль, вся вспыхнув от внезапно охватившего ее гнева.
Жан Монзак спустился с ней в нижний этаж. Сесиль подумала, что он хочет ее ободрить, и, хотя была тронута этим, но наперёд чувствовала себя неловко. Но ее деверь ограничился тем, что взял наверх корзину яблок, которые собрала для него невестка. Он не решился давать ей советы, думая, что она, вероятно, и не пожелает следовать им. Жан Монзак рассчитывал на здравый смысл и на душу Сесиль; они должны были привести ее к тому решению, которое для него лично сомнений не вызывало.
Когда Сесиль осталась одна в столовой, где она принимала мадам Бержэ, у нее сжалось сердце при воспоминании об ударе, нанесенном ей сегодня. Она горячо пожалела о том, что сейчас, в эту тяжелую минуту, она одна. К счастью, Роза скоро вернется. Роза всегда знала, как следовало поступить.
Прежде чем лечь, Сесиль вошла в комнату Эли, зажгла ночник и несколько минут постояла у ее изголовья, глядя на уснувшую девочку. Сесиль казалась себе чуть ли не преступницей, замышляя удалить из своего дома ничего не подозревавшего ребенка. Что станет с Эли, если она откажется от нее? В течение двух лет Роза и Сесиль неустанно трудились над тем, чтобы приучить ее к опрятности, воспитать чистосердечие и вежливость, а также интерес к знаниям. Многого они уже добились. А теперь, если девочка вернется к старой крестьянке, у которой она воспитывалась до семилетнего возраста, все усилия пропадут даром.
Если Эли не захочет заниматься в школе, не захочет научиться какому-нибудь ремеслу, она с четырнадцати лет станет поденщицей на ферме или нянькой. Какая девушка выпорхнет из этой куколки с прекрасными глазами? Какие инстинкты, сейчас укрощенные, возьмут потом верх? Что будет с нею, когда она станет хозяйкой своей судьбы?
